Теплый влажный вечер давно уступил место ночи. Хотя ночь мегаполиса не очень отличается от вечера. Разве что только машин меньше. Все те же огни, все те же витрины и сверкающие вывески, разношерстые рекламные плакаты и подсвеченные баннеры, то с таблетками от обжорства, то со счастливыми мамами и младенцами, то с чипсами, то еще бог знает с чем. Из дверей бара вышел человек, и, шатаясь, остановился, вытащил из кармана измятую пачку сигарет, с трудом достал одну, пачку сунул обратно в карман, но промазал, и пачка упала на сухой и пыльный асфальт. Он не обратил на неё никакого внимания, так как был сосредоточен на чирканьях спичкой по коробку. Это удавалось ему с трудом – тоспичка ломалась, то чиркал мимо коробки, то спичка затухнет… Наконец-то ему удалось добыть огонь, он прикурил, потом сунул руки в карманы и, ссутулившись и покачиваясь, побрел вдоль витрин и стен.
Сзади него на дорогу выехал черный затонированный внедорожник и не спеша покатился следом. Чуть опередив парня, машина остановилась, из неё выскочили двое крепких парней, один из них выбросил кулак в челюсть парню, и тот как мешок свалился. Другой подхватил падающего подмышки. Через секунду, засунув бедолагу в машину, двое тоже исчезли в машине, и машина стремительно исчезла за ближайшим поворотом…
…Удар в лицо привел его в чувства. Он сидел на стуле в каком-то полузаброшенном помещении, руки застегнуты наручниками за спиной. Гудела голова – сказывалось то ли похмелье, то ли свеженаставленные синяки и шишки, то ли все вместе.
– Ну наконец-то. Я уже устал ждать когда ты проспишься. – Донесся вежливый и колючий голос. – Ты ничего не хочешь мне сказать, Антон?
Антон поднял глаза и увидел сидящего перед собой в кресле человека с колючим голосом. Тот пренебрежительно смотрел на Антона. Рядом стояли два здоровяка в спортивных костюмах. Они были настолько огромны, что спортивные костюмы делали их похожими на две переросших гориллы.
– ты… вы … кто…? – сквозь сухое горло выдавил Антон.
– Что, не узнаешь? – спросил обладатель колючего голоса. и тут же язвительно добавил – Пить надо меньше. Больше помнить будешь.
В следующую секунду в челюсть Антону прилетел кулак, и он упал вместе со стулом.
– Остынь! – резко прервал громилу босс – мне он нужен не мертвым. Или ты за него долг отдавать будешь?!
– к-к-какой долг? – удивленно переспросил Антон.
– А ты не помнишь? – зло и ехидно спросил Колючий.
– что…? …не помню?
– Завязывал бы ты бухать, – Наставляющим тоном и с полным важности голосом произнес колючий, – А то вдруг сердечко не выдержит. Давай, вспоминай, не трать мое время. Казино "Семерочка", месяц назад.
…Тут Антон стал вспоминать, как около месяца назад он был в том казино. Он был тогда изрядно пьян. Почему-то он оказался за столом, проиграл все, что у него было, потом он где-то взял тридцать тысяч долларов, которые тут же спустил на игру и выпивку. Память отдавала воспоминания неохотно, но каждая новая вспышка в памяти все больше приводила его в ужас… Только сейчас он вспоминал ту ночь, и чем больше она всплывала в памяти, тем меньше хотелось верить самому себе… Наконец-то он вспомнил этого "колючего" – это хозяин того казино. Его как кипятком ошпарило.
– Вот, вижу – вспомнил. Где долг? Срок вышел.
– Слушай, Пахом, – поникшим голосом заговорил Антон – Дай мне время. Ты же видишь, нет у меня сейчас.
– Значит так. – Пахом встал и подошел к связанному Антону. – Времени тебе так уж и быть, дам месяц. Если через месяц денег не будет – вернешь шестьдесят. Через два месяца – девяносто. А через три…
Антон молча смотрел в пол и слушал. Почувствовав в паузе давящий взгляд, он поднял глаза…
– через три месяца погибнет твой братишка. Кажется – Никита. Так его зовут?
