— Моя та, что с большими сиськами! —
раздалось со стороны. — Скорее!
Мы с Леной замерли. Вокруг никого,
темнота.
Улица. Неяркий свет фонарей. Слева и
справа многоэтажные дома, узкая дорога между ними и раздолбанный
тротуар.
Мы возвращались с ней с подработки
из небольшого ресторанчика.
Поблизости никого. Казалось, нам это
просто померещилось. Мы переглянулись, пытаясь понять, что
происходит.
Сердце гулко стучало в груди. Пульс
зашкаливал.
Почему-то не было сомнений, что
кричали именно нам. А осознание того, что это относилось конкретно
ко мне, вызывало стылую дрожь.
— Кать, ты слышала? — все же
спросила подруга.
Я кивнула. Схватила ее за руку и
потянула вперед. До нашего дома было метров двести.
Мы побежали. Но как назло, моргнул
свет фонаря — и погас. А потом внезапно все фонари, словно по
цепочке, потухли.
Мы остановились. Стало дико страшно.
Напало странное оцепенение.
— Твоя та, что в набед-дренной
повязке, — раздалось откуда-то из темноты. Голос был странным, то
ли рычащий, то ли хриплый, словно его обладатель едва умел
говорить. — Хватаем. Дальше р-расходимся.
А ведь Ленка в короткой юбке.
Мы рванули по узкой улочке вперёд,
по-прежнему никого не видя.
Темнота вокруг словно сгущалась,
становясь почти осязаемой. Казалось, она обволакивает нас,
проникает под кожу, сковывает движения.
Тишина была гнетущей, но время от
времени её разрывали странные звуки: далёкий скрип, похожий на стон
металла, и еле слышное шуршание где-то позади.
Мы не решались оборачиваться, боясь,
что это не просто игра воображения.
Бежали быстрее и быстрее.
Сердце билось как бешеное, а ноги
будто перестали чувствовать землю. Дыхание сбилось, и каждый вдох
давался с трудом.
В груди росло неприятное ощущение,
будто за нами кто-то наблюдает. Но впереди по-прежнему никого не
было видно.
Но вдруг словно из ниоткуда
материализовались два бугая. Высокие, огромные — таких людей я ещё
никогда не видела.
Они были затянуты в чёрную кожу. На
лысой голове виднелись странные наросты, а глаза и вовсе были
нечеловеческими — без белков.
— А-а-а-а-а! — синхронно заорали мы
с подругой. И побежали в другую сторону.
Но и там появились ещё двое. Они
были не по-человечески худощавы, словно жерди, в странных
серебристых комбинезонах.
Мы переглянулись с Ленкой. Глаза у
нас обеих были круглыми, как блюдца. Страх сковал нас.
Почему-то эти люди вовсе не казались
людьми.
А потом в голову пришла мысль: как
мы вообще можем что-то видеть в такой кромешной темноте?
Мы подняли головы наверх — и то, что
мы приняли за тусклый свет Луны, оказалось небольшим летающим
аппаратом.
Может быть, дрон? — мелькнула
мысль.
Отступать было некуда. Нас
зажимали.
Мы закричали вместе:
— На помощь! Пожалуйста! Помогите!—
и чтобы точно никто мимо не прошел добавили, — Пожар! Пожар!
Но те «бугаи» и «жерди» приблизились
так быстро, что у меня волосы на голове зашевелились.
Какая-то сверхчеловеческая
скорость!
Потом один из них, который был ближе
ко мне, схватил меня за плечо. Я закричала, ударила его по руке,
замахала ладонями. Мне закрыли рот.
— Земная сучка, укусила меня! —
вскрикнул бугай.
— Ничего не будет. Мы инъекции
сделали, — усмехнулся один из жердей.
Я снова попыталась ударить бугая, но
другой дал мне такую пощёчину, что голова мотнулась. В глазах
потемнело.
Лену схватили в этот момент, и она
заорала ещё громче.
— На по-о-о-омощь!
Но жердь в серебристом комбинезоне
достал шприц с зелёной жидкостью и воткнул ей в шею, а потом и
мне.
Резкая жгучая боль пронзила всё
тело.
Меня отпустили, и я упала на колени,
хватая воздух ртом. Голова кружилась, дыхание стало поверхностным,
меня буквально захлёстывала паника.
Рядом я заметила Лену — ей было ещё
хуже.
Она корчилась на асфальте.
