Дарья очнулась от запаха дыма и спросонья забормотала: «Вот же зараза, Олег, и по ночам от куряшки оторваться не может». Протяжный храп нарушил порядок мыслей, и Даша в полутьме палатки пошарила рукой по соседней подушке – муж спал рядом. Сон улетучился окончательно, и теперь Дашка ругнула уже себя: «Раззява, видно, плохо костер залила – раздымился».
Позёвывая, Даша выползла из уютного тепла походной постели и, попутно кутаясь в пледик, потихонечку выбралась наружу.
Полная луна заливала мягким светом заброшенный двор родительского дома: костровище едва мерцало, но не чадило. Дарья потянулась и опрокинула голову в небо; россыпи ярких звёзд в редких облачках знакомыми очертаниями напомнили детскую болтовню: «Вон-вон большой ковшик, а там малый…» Дашка разулыбалась: как же любила она, когда чуть потеплеет, ночевать с сестрой на сеновале под пологом, рассказывать страшные истории в таинственной темноте и слушать птичьи трели…
Она и сегодня настояла остановиться на уже дано пустующей усадьбе, чтобы хоть чуть-чуть прикоснуться к безвозвратно ушедшему родному.
Младшая сестра, живущая своим хозяйством в другом конце деревни, ворчала: «Чё придумали городские, места у нас что ли мало? Ну, сходили, попроведовали родной дом – ночевать-то зачем? Развалилось уже давно всё, чужим пахнет…»
Даша, конечно, умом понимала, что дом без родителей уже не тот, но душа просила хоть одним глазком, хоть на одну ночку попытаться вернуться в детство.
Дарья опять потянулась, широко раскрывая крылья пледика, вздохнула влажную пряность весенней ночи и теперь уж явно почувствовала запах табака. Она без всякой тревоги осмотрелась, взгляд скользнул по обветшалому крылечку и споткнулся: кто-то сидел на верхней ступеньке и попыхивал. Странно, но Дарья ничуть не испугалась, скорее, удивилась: кому пришло в голову, забрести в неурочный час – да и соседей прежних уж и в помине нет.
Дашка молча шагнула поближе и в лунном отблеске смогла рассмотреть отчётливее сидящего. Бородатый старичок в потрепанном тулупчике и босыми лапами курил самокрутку и слегка подкашливал.
– Здравствуйте, – Даша на секунду замялась, подбирая нужное обращение, – дедушка. А вы кто? Зачем здесь?
Старик огладил белёсую бороду и с хитрицой ответил:
– Так правду и сказала: тебе, Дашуха, и есть дедушка, – и, затянувшись, добродушно продолжил. – Живу я тут… и всегда жил…
Дарья, онемев, присела рядом. В голове вертелось «что за хрень…», но вслух только и смогла произнести:
– Как так?!
Дедок выпустил густую струю, кхекнул, почесал волосатой ступнёй об ступню и спокойно выдал:
– Домовые мы…
«А, – пронеслось в голове Дарьи, – это я сплю…»
– Не спишь, однакось, просто время пришло нам встретиться да поговорить по душам…, внучка, – голос дедушки звучал убаюкивающе спокойно и удивляюще уверенно.
