ПРОЛОГ
Она сидела перед Садовницей, поникшая,
худенькая, светлые волосы висели неопрятными прядями, подол льняного платья
обтрёпан и испачкан в грязи – на улице недавно прошёл дождь. Девушка дрожала,
нервно теребя манжет, и кусала губы, взгляд её не отрывался от пола. Любой,
увидевший бы её, испытал бы острый приступ жалости…
— Мне больше некуда идти, госпожа, –
почти шёпотом проговорила гостья. – Я… Я слышала, что вы не даёте в обиду тех,
кто приходит к вам…
— У меня не дом для сироток, милая. Видишь
ли, в моём заведении девушки дарят удовольствие мужчинам и сами его получают, –
непривычно мягким голосом произнесла Садовница, однако её лицо осталось
непроницаемым. – А у тебя, как посмотрю, и с тем, и с другим есть определённые
проблемы.
При этих словах девушка вздрогнула и
сглотнула.
— Я могу на кухне помогать, посуду
мыть, – быстро заговорила она, на щеках выступил лихорадочный румянец. – Могу
убирать, стирать…
— Мне не нужны служанки, – перебила её
прежним тоном Садовница, затянувшись вишнёвой сигаретой в длинном мундштуке и
стряхнув пепел, истаявший, не достигнув пола.
В гостиной повисла тяжёлая, плотная
тишина. Гостья помолчала, её прикушенная губа задрожала, и девушка поднялась,
по-прежнему глядя в пол.
— Я всё поняла, госпожа, – едва слышно
ответила она и изобразила на удивление изящный поклон. – Простите, что отняла у
вас время…
— Сядь, – перебила её Садовница
спокойным тоном. – Я не договорила.
Гостья вскинула на неё недоверчивый
взгляд широко распахнутых, необычайно ярких, бирюзовых глаз. Очень красивых,
раскосых, и вместе с проглядывавшими острыми кончиками ушей выдававших расу
девушки. А ещё, острый взгляд Садовницы подметил, как по тусклым светлым
волосам прошла волна нежно-розового цвета…
— Ты ведь фея, да? – уточнила
Садовница, снова затянувшись.
Её собеседница неуверенно кивнула,
вновь принявшись терзать несчастный манжет. У фей имелась такая особенность, в
минуты душевного волнения их волосы приобретали какой-либо оттенок, чаще всего
розовый, или фиолетовый.
— Я предоставлю тебе кров, – продолжила
женщина, выпустив ароматный клуб дыма, пристально наблюдая за гостьей, на лице
которой расцвела робкая надежда. – Но на моих условиях. Ты готова их принять? –
тонкая бровь выгнулась.
Фея задумалась всего на мгновение,
потом решительно кивнула.
— Да, госпожа, – ответила она окрепшим
голосом, в котором больше не слышалось дрожи.
— Даже ещё не услышав их? – Садовница
подпустила в голос немного иронии.
— Хуже, чем было в… доме, где я жила,
уже не будет, – на губах феи мелькнула горькая, невесёлая усмешка.
— Тогда правило первое: забудь, как
звали тебя там, в прошлой жизни, – женщина посмотрела в глаза собеседнице. –
Теперь твоё имя – Пион. И я хочу услышать твою историю, целиком, с
подробностями. Но только после того, как тебя приведут в порядок, – на красиво
очерченных губах появилась снисходительная улыбка. – Так что, встретимся за
ужином, Пион.
Садовница потянулась к колокольчику,
чей мелодичный звон, усиленный магией, разнёсся в коридоре, и буквально через
несколько мгновений в гостиную зашла служанка.
— Отведи нашу новую гостью в парную, потом
– в Розовые апартаменты, и пусть ей подберут новый гардероб, – распорядилась
Садовница.
После того, как новая жительница
«Цветов удовольствий» покинула гостиную вместе со служанкой, хозяйка дома тоже
вышла, переместившись в кабинет. Достала из ящика стопку плотного картона с
золотым обрезом, взяла перо и начала быстро заполнять приглашения красивым,
витиеватым почерком. Поскольку Пион точно не девственница, аукцион проводить
бессмысленно, но… Ей нужен особый покровитель. Терпеливый и внимательный. И у
Садовницы на примете имелись такие клиенты…
