Смерть Земли
НИКОЛАЙ СОКИРКИН
Тяжёлые, похожие на старинные утюги, летательные аппараты, словно тщательно проглаживая воздух, медленно летели к новому дому для землян – для тех, кто смог позволить себе этот полёт. В этом полёте были и страх перед смертью на раненой, обожженной Земле, и та мечта, что отравляла разум многих, и новая земля, и новый свет, новая радость для авантюристов, каторжников. Это была планета, пока еще не ждавшая гостей, пока еще видевшая людей лишь в малых количествах и еще не понимающая, как радостно ей жилось где-то на окраине галактики. Но теперь вся неразумная фауна узнает, что жить просто так нельзя, что есть цена и спрос, что всё должно быть взвешено и измерено, что в мире есть угнетенные и угнетатели, есть рабы и есть хозяева, есть государство с его аппаратом насилия – все эти великие достижения разума принесут сюда земляне. Этот полёт не что иное, как бегство. Бегство от самих себя.
– А теперь вам, как лучшим пилотам Корпорации земных держав, выпала честь нести свободу и развитую жизнь на те немногие отсталые мирки над Землею, – радостно, почти повизгивая, распинался холеный чиновник перед отборными пилотами корпорации.
– Простите, а что, если это не совсем… ну как вам сказать… не совсем этично? Ведь Земля – это не просто нефтяная держава, чтобы вот так её отутюжить нашими бомбардировщиками, это… – Монолог молодого пилота оборвался под натиском недружелюбных взглядов сослуживцев.
– Акционерное общество «Планета Земля» дает нам полное право на утилизацию этой старой планеты, ведь она всё равно отравлена. Простите, но вы хотели бы жить в бочке с ядовитыми отходами? Нет. А что до кучки фанатиков, всяких там буддистов-коммунистов и прочей нечисти, то они не являются гражданами, они сами выбрали себе такую участь, они сами выбрали смерть, – спокойно ответил чиновник.
Огромные бомбардировщики, окруженные истребителями, летели к темно-синему шару.
– Странно, но нам говорили, что Земля – это преисподняя, что она черно-красного цвета, а жители её – словно черти?! – удивленно произнес штурман одного из кораблей.
– Тебе ли не все равно? Как по мне, скорее бы вернуться на свой участок. А что до Земли, то мне кажется, что жить под открытым небом вредно, да и ученые это давно доказали, – отозвался стрелок.
Бомбардировщики постепенно стали заходить на боевую позицию.
– Что с вами, штурман?! – удивился старший пилот, увидев лицо сослуживца. – На вас лица нет, и руки дрожат!
– Я сам не понимаю, все мысли о том, лишь бы ничего не испортить, – отозвался штурман.
До бомбардировки оставались считанные минуты. Все шло вроде бы по намеченному плану, только странное волнение охватывало некоторых членов экипажей.
– Я, я не могу подавить в себе это странное волнение! – закричал механик.
– Отставить панику! – резко крикнул капитан. – Ты что – девка, чтобы истерики закатывать? Это операция века, ты представляешь, что будет, если все испортим, ты подумал о себе, о своих детях и внуках, на какой позор ты их обрекаешь, что их ждёт? А всё потому, что их папа и дедушка в ответственный момент оказался истеричкой!
– Но у меня в глазах мелькает образ Земли, словно… словно я жил на ней! – снова закричал механик.
Капитан резко развернулся и врезал ему по челюсти.
– По возвращении отдам под трибунал! – сказал капитан, сильно сдавив горло механику.
На втором бомбардировщике взбунтовался второй пилот.
