— Ты совсем долбанулся? — не сдерживая эмоций,
наступаю на братца. — Ты реально сейчас пытаешься сказать, что похитил дочку
Спицына?
Антон слегка тушуется, хотя ещё некоторое время
назад очень довольным собой был. Надеюсь, хоть сейчас начинает сознавать, в
какое необратимое дерьмо нас втянул.
Наш бизнес, конечно, требовал самых разных мер, но
до такой грязи ещё не приходилось скатываться.
— Отец сказал, что для того, чтобы устранить империю
Спицына на нашем пути, надо быть особенно наглым и рискованным, — Антон всё ещё
пытается оправдаться, но уже не так уверенно. — Я понял его слова буквально.
Ради своей дочурки папаша пойдёт на всё.
Офигеть. Братец, кажется, вообще не собирается
одуплять, что это, как минимум, незаконно. И это ладно — с нашими связями такое
поправимо, но нахрена вот так недвусмысленно из конкурента врага делать? Да и
низко как-то девчонку во всё это вплетать. Наверняка натерпелась страху.
— Отец уже в курсе, как ты облажался? — с нажимом
спрашиваю, не давая брату ни одного повода решить, что мне хоть немного
нравится его идея.
Антон прячет взгляд. Оно и понятно — этот безумный
ход сам за себя говорит, что брат уже отчаялся сделать так, чтобы папа перестал
воспринимать его невсерьёз.
Братец у меня младший, вылетел из универа, школу
окончил с тройкой и пару раз его ошибки в бизнесе стоили нам хлопот. Но всё
равно я не считаю отношение отца к нему справедливым. Ведь Антон правда
старается, да и немало моментов сгладил. И свой он, в конце концов. Хотя бы вне
работы можно было не выказывать к нему пренебрежения.
В общем, вспомнив всё это, я уже был готов
смягчиться, и просто договориться с дочерью Спицына о том, чтобы замять неприятную
ситуацию, вернуть девушку назад и сделать вид, что ничего не было. Но Антону,
видимо, сегодня так и хочется меня пообламывать.
— Отец — ещё нет, но Спицын весточку уже получил, —
виновато ухмыляется он, всё ещё стараясь держаться невозмутимо. — Я решил
сыграть на опережение…
Вздыхаю. Офигительно. Война уже объявлена, а зная
жёсткость этого Спицына — возвращение дочери с извинениями вряд ли сгладит
ситуацию. Придётся ещё и компенсацию такую обеспечить, что все наши предыдущие
старания коту под хвост. В общем, империя конкурентов одержит оглушительную
победу, за что моего братца в лучшем случае уволят.
Похоже, выбора тут особо не остаётся. Я слишком
хорошо знаю отца — после такого у Антона не будет ни единого шанса доказать,
что он чего-то стоит. Не говоря уж, что в таких условиях наша компания не
только не выйдет на новый уровень, а вообще едва останется на плаву.
Идея с похищением, конечно, — просто полная херня.
Если мягко сказать. Но благополучие Антона и родных мне важнее участи
несчастной девчонки. И судя по тому, как умоляюще на меня смотрит брат — без
моей поддержки тут никак.
Что ж, теперь я беру ситуацию только в свои руки.
Сам буду со всем разбираться, возьму девчонку под свой контроль, никого лишнего
к ней не подпущу.
— Скажем ему, что это была моя идея, — решительно
сообщаю. — А теперь расскажи мне всё в деталях. И где сейчас девушка?
Голова ходит кругом. Вроде бы очнулась, но слишком
разбита, никак не могу пробраться сквозь сумбур мыслей и сообразить, что вообще
происходит.
Последнее, что помню — как чуть отошла в сторону от
назначенного места встречи с подругой, а потом чья-то сильная рука резко зажала
мне рот. И всё... После — темнота.
К горлу подступает комок. Да меня же похитили!
Неизвестно кто, посреди дня. Меня вырубило почти сразу, поэтому я даже не знаю,
куда меня везли и как долго. Или, может, несли?
И без того сильно бьющееся сердце начинает
колотиться вдвое быстрее, когда я осматриваю обстановку. Небольшая комната, в
которой есть кровать, шкаф, стол, стул и что-то вроде гладильной доски,
прислонённой к стене. В общем, лишь самое необходимое, никаких излишеств. И всё
это я вижу в полумраке — свет тут выключен, жалюзи опущены, а на улице уже,
видимо, вечер.
