«Смиритесь, мисс Чарльз»
Впервые я услышала ненавистную мне фразу, когда училась в
старшей школе. Мистер Ливигнстон, преподаватель по математике,
раздал всем листки с оценками. Я посмотрела на свою «В» и
вопросительно взглянула на преподавателя. Он не смотрел в ответ,
занятый раздачей листков моим одноклассникам. Я едва дотерпела до
конца урока, чтобы подойти к нему, когда все ученики уже покинули
класс. Я подошла к столу учителя и встала рядом. Мистер Ливингстон
медленно поднял взгляд от журнала, в котором что-то писал, и
посмотрел на меня.
— Я думаю, здесь какая-то ошибка, — сказала я спокойно,
протягивая листок.
— Она там определенно есть, — так же спокойно ответил учитель. –
Иначе вы бы получили «А».
— Нет, я имею в виду, что уверена, что все написала
правильно.
— Если бы это было так, то оценка была бы другой, Анна, —
вздохнул преподаватель.
— Мистер Ливингстон… — начала я, но была прервана фразой,
которую возненавидела на всю жизнь.
— Смиритесь, мисс Чарльз.
Тогда преподаватель так и не позволил мне исправить оценку. Он
сказал, что это никак не повлияет на мой аттестат и я все равно
останусь лучшей ученицей в своем классе. Но это, по его словам,
заставит меня думать на контрольной о математике, а не о мистере
Дуэйне, с которым — цитирую — «у вас бурный, но слишком
несвоевременный роман». Вот так думал мой преподаватель о наших с
Миком отношениях. Так он пытался, наверное, растоптать первую
любовь, похоронив ее под слоем пыльных книг. Старый брюзга
Ливингстон настаивал, что, раз уж я нацелилась быть лучшей, то не
должна иметь отвлечения в виде мальчиков.
Я пережила тот период. Мне пришлось взять под контроль свои
чувства, чтобы закончить школу отличницей. Мик не долго страдал,
быстро переключившись на Джесс из параллельного класса. Я тоже
мучилась не долго, потому что меня целиком поглотили формулы и
интегралы. Несмотря на то, что моей мечтой была специальность,
совершенно не связанная с математикой и, по большому счету, не было
необходимости получать высший балл, но дух соревнования, который я
впитала с молоком матери, не позволил мне сдаться и
довольствоваться посредственными результатами.
Второй раз эта фраза была произнесена еще одним моим
преподавателем, но уже в колледже. Миссис Бэнкс была отвратительной
старой девой, которая сходила с ума от молодых мальчиков. Особенно
от тех, которые выглядели, словно уже являются звездами НФЛ. А их
на моем курсе было, наверное, больше, чем могла вместить в себя
Лига. Иногда складывалось впечатление, что я иду не по кампусу, а
мимо подиума с моделями с обложки GQ.
В один из солнечных весенних дней миссис Бэнкс объявляла
результаты отбора на практику в ее рекламное агентство. И, конечно,
туда попали не лучшие студенты курса, а самые красивые. Как
думаете, что она ответила, когда я потребовала объяснить, почему я
не попала туда со своим высшим баллом? Ага, точно.
— Смиритесь, мисс Чарльз.
Эта практика должна была стать моей стартовой площадкой в мир
большой рекламы, потому что мои сокурсники работали над достаточно
большим проектом совместно с еще двумя рекламными фирмами. Я могла
бы проявить себя и познакомиться с будущим работодателем, но эта
любительница мальчиков срубила мою мечту на корню. Вместо практики,
открывающей двери в мир настоящего рекламного бизнеса, я была
вынуждена с остальными сокурсниками готовить вымышленные проекты. В
то же самое время «избранные» постоянно прибегали к нам за
советами. Питавшая к красавчикам слабость Мелисса помогала и
тратила на них кучу времени, в то время как остальные отказывали с
отвращением на лицах.
Я была вынуждена сама пробивать себе дорогу на рекламный Олимп,
работая как проклятая все последующие годы. Я пренебрегала личной
жизнью и жизнью вообще, чтобы оказаться там, где сейчас нахожусь.
Чтобы иметь возможность работать с мировыми брендами и самыми
знаменитыми заказчиками. Чтобы получать награды в своей области и
приносить компании, в которой работала, доход с пятью нулями. Я
долго шла к этому, чтобы в конце концов услышать ненавистную фразу
из уст конкурента своей компании — самого отъявленного негодяя в
городе. И да, я уже упоминала, что он тоже бывший игрок в футбол и
самодовольный тип? Николас Донован. Влажная мечта каждой женщины с
работающими яичниками и самый ненавистный мне тип во всем нашем
огромном городе.
