Замечательная вещь – сайты,
созданные для поездок на попутных автомобилях. Можно добраться в
другой город или в область быстрее, чем на общественном транспорте,
дешевле и гораздо удобнее. По крайней мере, до сегодняшнего дня мне
так казалось. Конкретно сейчас для меня реально доехать до родного
села Верхнего только на попутке. Если попытаюсь взять билет на
автобус, в кассе обязательно потребуют паспорт.
А паспорта нет. Он остался у
разъярённого арендодателя, и пока я не привезу деньги, документ мне
не вернут. В полицию идти не вариант: могу получить вагон
неприятностей. Значит, надо как-то уговорить родителей занять мне
денег. Круто попала, ничего не скажешь! И главное, я вообще ни в
чем не виновата.
Несколько дней назад соседка по
квартире, очень милая и приличная на вид студентка Наташа,
спрашивала, когда я буду работать в ночную смену.
– Понимаешь, Юль, ко мне может
кое-кто прийти, – скромно потупив ясные голубые глазки, говорила
она. – Не хотелось бы тебе мешать.
В тот момент я наивно подумала, что
к ней должен прийти парень, и помешать могу как раз-таки я.
Мальчик, девочка, свидание, романтика... В общем, интуиция ничего
не подсказала, и мой мозг тоже временно отключился. Уточнять, какие
у неё планы на пустую квартиру, я не стала.
Мы снимали пополам квартиру уже два
месяца, всё было тихо и мирно. Наташа днём училась, вечером сидела
дома или где-то гуляла. Могла вернуться поздно, но приходила всегда
одна. Никаких проблем от соседства с ней не было. Я же работала
официанткой в круглосуточной забегаловке, гордо называющей себя
рестораном, и прикидывала, чем могла бы заниматься в
дальнейшем.
Ветеринаром по полученной
специальности работать категорически не хотелось, других идей пока
не было. Впрочем, мне двадцать два года, и я вполне могу побегать с
подносом, пока не решу, что делать дальше.
Когда я вернулась в квартиру около
семи часов утра, Наташи там уже не было. Её вещей – тоже. Но,
открывая дверь, я об этом ещё не знала. А когда открыла, полностью
потеряла дар речи. Я даже выругаться не сразу смогла.
В квартире воняло коноплёй, дешёвым
спиртным и краской. В коридоре на ещё вчера светлом ламинате
выделялись остатки костра. Кажется, его сложили из обломков
кухонной деревянной табуретки. На светло-зелёных стенах чёрной
масляной краской были нарисованы здоровенные карикатуры почти в
натуральную величину в стиле "палка-палка-огуречик" с подписями.
"Дима". "Валя". "Серый". "Натаха". И ещё один незаконченный портрет
в настенной галерее остался без подписи. Я кинулась в кухню
раскрывать окно, однако оно и так оказалось открытым нараспашку.
Пол кухни был затоптан грязными ботинками: погода на улице осенняя,
вчера вечером шёл дождь. В раковину кто-то выдал непереваренный
ужин – прямо в грязную посуду, которая громоздилась там же. На
столе лежала упаковка из-под таблеток. Насколько знаю, рецептурный
обезболиваюший препарат, вызывающий изменённое состояние сознания.
Кошмар какой-то! Как Наташа и компания вообще достали рецепт на
сильнодействующее стредство?
У стола отвалилась ножка, и его
прислонили к стене, чтобы как-то стоял. А может, ножку тоже кинули
в непонятно зачем разожжённый костёр? Хотя, судя по тому, что тут
же на полу валялись использованные резиновые изделия, стол всё же
развалили не из-за костра.
Я очень редко матерюсь, но приличных
слов в этот момент у меня не нашлось. В комнате Наташи стены
оказались расписаны всё той же краской – неровными геометрическими
фигурами. В туалет, судя по запаху, лучше было даже не заглядывать.
В ванной обнаружились остатки черной краски: их вылили
непосредственно в ванну и частично – в слив.
В моей комнате перевернули всё, что
могли, и написали на стенах несколько всем известных матерных слов.
Я могла только порадоваться, что храню деньги на карте и ношу её с
собой. Сильно сомневаюсь, что после такой вечеринки наличка, если
бы она здесь была, осталась бы на месте.
