– Анна Владимировна, что с вами? Вам
плохо?
Голос клиентки отдалялся, смешивался
с каким-то жужжанием, шелестом, незнакомыми голосами. Плохо,
конечно. Когда хорошо, люди не падают лицом на рабочий стол. Врачи
говорили, что сердце может подвести в любой момент. Похоже, этот
момент настал. Жаль, столько всего не сделано, стольким не успела
помочь. Хорошая была жизнь, пусть и короткая, но если бы можно было
прожить еще одну, сделать то, что не успела и не смогла, – выйти
замуж, родить детей, почувствовать себя привлекательной и
счастливой женщиной...
Боль в сердце неожиданно и резко
отступила. Я открыла глаза. Взгляд упёрся в плохо побеленный низкий
потолок. Это ещё что? Я лежала на чем-то твердом, не похожем на
кровать, и обстановка вокруг была очень странная. Я огляделась.
Небольшое окно с деревянными рамой и подоконником, неровные стены,
побеленные непонятно чем ненамного лучше потолка, серые занавески,
деревянные башмаки на дощатом полу, кособокая табуретка, полка,
уставленную глиняными горшками. Комнатка совсем крошечная,
квадратная, примерно два на два метра. Похоже на музейную
экспозицию крестьянского быта неизвестного века. Что это и как я
здесь оказалась?
– Ну так что, готова твоя дочь? –
донёсся откуда-то властный мужской голос. – Мне ждать некогда.
– Готова, господин, – залебезила в
ответ какая-то женщина. – Всегда рады вам услужить. Уж и вы не
оставьте нас, кормилец.
– Всё, как договорились, – буркнул
мужчина. – Веди её сюда.
Быстрые приближающиеся шаги. В
комнату вошла болезненно худая женщина в сером платье из грубой
материи и в деревянных башмаках. Лицо вытянутое, морщинистое,
взгляд хронически усталый.
– Хватит валяться, Каяра, –
раздражённо произнесла она. – Господин Гарион не может ждать.
Почему ты ещё не одета? Вставай, быстро!
Я осторожно села. Голова немного
кружилась, соображала я ещё не очень хорошо, но достаточно, чтобы
понимать: эту женщину я вижу в первый раз в жизни. С ума я не
сошла, отлично помню, что я – Анна Владимировна Бондарева, семейный
юрист. Мне сорок семь лет. У меня случился сердечный приступ в
рабочем кабинете. На приеме в это время была Валентина Коровина,
консультировалась по поводу раздела имущества. Классический случай:
бывший муж завел молодую любовницу и хотел оставить супругу в
пятьдесят четыре года у разбитого корыта, без нормального жилья и
денег.
– Что это? Как я сюда попала? – я
осторожно поднялась и пошатнулась.
– Хватит корчить из себя больную! –
прошипела женщина. – Ты должна как можно скорее выйти замуж за
господина дракона.
Она ринулась к странному ложу,
скинула с него какое-то грязное тряпье. Постель оказалась сундуком,
и теперь женщина ковырялась среди тряпья, недовольно ворча:
– Кормильца нет, всё на мне, четыре
девки, ни одного сына. Хоть раз повезло, а ты ещё и кочевряжишься!
Кто тебя замуж возьмёт, а? На рожу свою посмотри! Хоть причешись
пока! – она швырнула мне деревянный гребень.
Я машинально поймала его и устало
спросила:
– Женщина, вы вообще кто?
– Рехнулась, что ли? – она тяжко
вздохнула. – Только этого нам не хватало! Ну да господину Гариону
все равно, ему с тобой вместе не жить. Скажешь перед жрецом "Да" –
и ладненько. Ох, за что боги мне все это послали? Да подойди ж ты к
зеркалу, горе мое!
Женщина разогнулась и подтолкнула
меня к висящему над сундуком зеркалу. Я растерянно уставилась в
него. Там отражалась молоденькая девушка, лет
восемнадцать-двадцать, лицо пухловатое, русоволосая толстушка с
красивой косой, одетая в такое же серое платье, как на пришедшей
женщине. Я провела рукой по своей щеке, толстушка сделала то же
самое.
– Волосы распусти, наряд невесты
надень, – распоряжалась женщина. – Каяра, шевелись! Дракон не
должен долго ждать невесту!
