Мэдисон Арчер со стуком поставила чашку с утренним кофе на стол, расплескав обжигающий напиток. Она с ужасом читала заголовки.
«Сорвиголова Мэдисон в поисках очередного наставника?»
«Новые причуды наследницы».
«Плохой парень из Сан-Франциско бросил очень плохую девочку».
Статьи были сенсационными, но лживыми. История отношений Мэдди и Перри Тимуотера была сфабрикована самим Перри. В его изложении девушка представала ветреной особой, нуждающейся в множестве партнеров и – Мэдди стиснула зубы – не способной быть верной, что заставило Перри порвать с ней. Впрочем, сейчас Мэдди не отказалась бы сама прикончить его.
Как мог Перри так поступить?
Он был ее другом. Они познакомились на первом курсе университета, и Перри совершил невозможное – рассмешил ее и помог залечить разбитое сердце после неудачной попытки привлечь внимание Виктора Бека. Она же помогла ему решить финансовые проблемы и провела в недоступный для Перри мир Джереми Арчера.
Но никогда, ни на одну минуту, их дружба не превращалась во что-либо другое.
В дверь постучали.
– Мэдди! Это я, не бойся.
Секунду спустя дверь распахнулась. На пороге стояла Роми Грейсон с личиком феи, которое обрамляли черные, коротко стриженные волосы.
– Я принесла панацею от всех болезней. – В руках она сжимала пакет с выпечкой из их любимой пекарни.
– Не уверена, что шоколад и круассаны улучшат ситуацию. – Мэдди откинулась на спинку стула.
Такие же голубые, как у Мэдди, глаза Роми сверкали от ярости.
– Перри сошел с ума?
– Ты видела статьи?
– Репортеры разбудили меня, требуя, чтобы я прокомментировала сексуальные наклонности моей лучшей подруги. – Роми поджала губы. – Наклонности! У тебя их не будет, даже когда ты лишишься девственности.
– Ты права. Я ни одному мужчине не доверяла настолько, чтобы заниматься с ним сексом, что уж говорить о многочисленных партнерах.
Может, это было странно слышать от двадцатичетырехлетней девушки, но в ближайшее время вряд ли что-то изменится.
– Вопрос не в доверии, а в том, что ты так и не выбросила из сердца Виктора Бека.
– Роми! – Мэдди была не в настроении обсуждать свои не нашедшие отклика чувства к преемнику отца – темноволосому, темноглазому «золотому мальчику», с телом, за которое можно умереть.
– Я просто хотела сказать…
– Все это ты уже говорила. – Мэдди ощутила подступающую тошноту. Она старалась не думать, что Вик тоже, вполне вероятно, увидит статьи. – Отец убьет меня.
Новый скандал заставит даже олигарха из Сан-Франциско забыть о своих манерах… правда, не в том смысле, в каком хотелось бы Мэдди.
Через несколько месяцев после смерти ее матери Джереми отослал дочь в закрытую школу. Надеясь привлечь его внимание, Мэдди стала добиваться известности в СМИ. Но если в случае с ее матерью Хеленой Арчер, урожденной Мэдисон и истинной Сорвиголовой, это сработало, подобная стратегия обернулась против Мэдди. Все девять лет, прошедшие со смерти Хелены, Джереми если и думал о дочери, то только самое худшее.
– Если не умрет от сердечного приступа. – Роми положила перед Мэдди круассан.
– Не говори так.
Ее подруга скорчила рожицу:
– Прости, вырвалось. Но твой отец действительно несколько жестковат.
С этим Мэдди поспорить не могла.
– Думаю, в этот раз словесный понос Перри превзошел мой. – Роми воинственно жевала круассан. – О чем он думал?
