Ульяна
В очередной раз сверяясь с часами, нервно притоптывала в
автобусе, оглядываясь на подругу. Сегодня никак нельзя было
опаздывать, потому что мы обе подавали документы на поступление в
МГУ.
— Что же все так долго, — бурчала себе под нос и рассматривала
соседей по несчастью.
Час пик в Москве сильно напоминает банку консервов нынче
дефицитных латвийский шпротов. Мы аккуратно утрамбованы в изделие
Ликинского завода по производству средств передвижения и дышим друг
другу в самые неожиданные места, залитые вместо масла потом и
слезами седых голосящих бабулечек. Сегодня мне не повезло, потому
что на улице стояла жара, а я вдыхала ароматы возле плеча
бородатого огромного мужика.
— Да пять минут осталось, — Злата с усилием выдернула меня из
середины салона и толкнула к двери, спасая от потери сознания. —
Потерпи.
Хорошо ей рассуждать, она-то напротив окошка.
Но, как бы то ни было, остановившись на улице Лебедева, я
почувствовала желанную свободу и выскочила вслед за Волковой.
Вот оно, самое известное здание в Москве. Величественная
сталинка, куда в конце июня стекаются абитуриенты. Массивная,
огроменная и очень впечатляющая. Перед нами выстроился красивый и
ухоженный скверик, а вокруг сновали молодые люди с папочками
документов. Кто-то один, кто-то в компании, а кто-то в обществе
родителей.
Я не зря последние три года пахала словно проклятая ради
заветного места. У меня и Златы, помимо идеальных оценок и
множества сертификатов об участии в олимпиадах, было определенное
преимущество — возможность не обращать внимания на конкурс. Мы обе
выросли в детском доме. А из-за нам было чуть легче, чем другим
будущим студентам. Да жизнь была сложной, но мы не жаловались.
Волкова попала в интернат лет в пять, а я находилась там с
рождения. Уже не помню на почве чего именно мы сдружились, но с
того знакомства никогда больше не расставались.
Не так давно нам выдали две социальные квартиры, находящиеся по
соседству в Подмосковном городке Одинцово, но мы решили жить
вместе, а свободную жилплощадь сдавать, чтобы ни в чем не
нуждаться. Ни в чем не нуждаться, это, конечно, громко сказано, но
благодаря суровому воспитанию и трудностям мы никогда не опускали
руки.
Теплый летний ветерок, несущийся со стороны набережной, приятно
холодил лицо и трепыхал мои темно-русые волосы. Убрав непослушные
прядки, я взяла Злату за ладонь и свободной рукой указала на
возвышающуюся высотку.
— Идем?
— Конечно, — ее глаза тоже горели энтузиазмом.
Она мечтала о факультете фундаментальной медицины, а я о
юридическом, чтобы потом пойти работать в прокуратуру. Меня
вдохновляли фильмы и сериалы про женщин-адвокатов, работников
полиции и следователей.
Мы медленно побрели по скверу, подходя к каменным ступенькам. Но
подойти одно, а выяснить, куда именно нужно, это совершенно другой
вопрос.
Понятно, что надо искать преподавателя или работника
университета. Судя по растерянным лицам находящейся рядом молодежи,
у них была схожая проблема.
Недалеко я заприметила задумчивого человека. Он явно был старше,
да и одет странновато. Но кого только в столице не встретишь, а тем
более в МГУ? Ходят слухи, что все профессора с чудинкой. Один день
с совершеннолетними подростками за три считается.
— Здравствуйте, извините что отвлекла, — подошла к мужчине,
подтянув упирающуюся Злату. Ей мужик сразу не понравился, и она
протестовала. Я же полагала, что на безрыбье и любой рак подойдет.
—А как пройти в приемную комиссию?
Вблизи он меня еще больше изумил, словно прибыл из исторического
музея. Может, он там и трудится? А что? Здание историческое,
университет исторический, так вот и фанат его нашелся. В
темно-синем сюртуке со множеством пуговиц, в узких брюках и в
сапогах до колена, напоминал столичного денди из позапрошлого века.
Но, пожалуй, я была готова и с этим смириться. Все-таки незнакомец
был очень красив, а особенно впечатляла его длинная блондинистая
шевелюра.
