Мне всегда казалось странным, что я очень ярко и досконально
помню свои сны. Так просто не должно быть с точки зрения биологии
человека. Но я старалась не распространяться о своей особенности.
Даже родителям сказала лишь тогда, когда травмы, полученные во сне,
стали проявляться на моем теле, стоило лишь проснуться. Каждый раз
подмечала то тут синяк, то там. Но апогеем стала ночь, когда я
очнулась с диким криком и не смогла даже повернуть шею.
До сих пор помню глаза бабушки и мамы: шок, непонимание, отчасти
ужас. Именно тогда и пришлось сознаться в том, что такое происходит
довольно часто. Лишь в этот раз сон приснился настолько страшный и
опасный, что итогом стала огромная гематома от нижней челюсти до
правого предплечья. Тогда я все же солгала маме и рассказала не
всё. Пришлось сходу выдумывать причину падения и травмы. Правда на
тот момент у самой плохо укладывалось в голове. А кому будет легко
в свои 14 пережить нападение на собственную тушку, хоть и не в
реальности?
Вот представьте себе: сидите вы на заборе возле дома, смотрите,
как ребятишки играют в подобие футбола, только мяч овальной формы.
Вы уплетаете за обе щеки вкусный пирожок с малиной, который испекла
добрая тетушка Аглая, ставшая вам почти родной тетей, ведь вы
знаете друг друга во снах с семилетнего возраста. В общем,
радуетесь жизни, никого не трогаете. И тут резко начинают сгущаться
тучи над деревней. И, употребляя «сгущаться тучи» - я это и имею в
виду.
Итак, сгущаются тучи сиренево-серые, вдали слышится гром,
сверкают молнии, дует ветер так, что волосы попадают прямиком в
рот, забитый пирожком. Люди начинают кричать, молния бьет в один из
домов на отшибе, дети бегут к родителям. Все люди вышли и стоят
близ своих домов, крепко прижимая деток к себе, стараясь отвернуть
их и спрятать.
И тут выбегает тетя Аглая, смотрит на все с неудовольствием и
начинает активно зазывать меня в дом. Я повинуюсь сразу же, так как
за столь долгий срок в моем сне не было ничего подобного. В общем,
тетушка прячет меня в доме и на ходу, почти выскакивая из избы,
роняет:
- Вика, сидишь тут в полной тишине и из дома не высовываешься! –
и сказано это было таким тоном, что я поняла: происходит что-то
нехорошее.
Я честно старалась усидеть на месте. Но, пытаясь угадать, кого
нечистая принесла в деревню, наворачивала круги по комнате. Как
итог, размышления привели меня к выводу: я в СВОЁМ сне, поэтому что
хочу, то и делаю. А перед тетушкой потом извинюсь (извинюсь перед
собственной фантазией?!). Хотя, я была на тот момент уверена, что
меня даже никто и не заметит. И с этими умными мыслями я села на
лавочку под окном и аккуратно стала выглядывать, чтобы рассмотреть
происходящее.
Дети трясутся и жмутся к родителям, взрослые стоят и хмуро
смотрят на людей, плавно и не торопясь проезжающих через деревню.
Мне вот сразу не понравились трое из всей конной вереницы. Они были
явно моложе остальных мужчин, восседающих на конях. Да и взгляд у
этих был шальной, ищущий неприятности. Правда, у того, что ехал
чуть впереди, глаза рыскали по людям, словно у хищного зверя,
ищущего добычу. Мне даже показалось, будто он принюхивается, уж
больно странно носом водит из стороны в сторону.
Уже тогда, в подростковом возрасте, когда начинаешь потихоньку
интересоваться противоположным полом, можешь оценить внешний вид
парней. Да хотя бы по критериям «нравится/не нравится и почему». И
пришлось признать, что выглядит этот парень, как с картинки
журналов для юных дев: явно спортивного телосложения, так как
кожаная куртка, что обтягивала его торс и брюки, выполненные из
того же материала, сидели на парне, как вторая кожа. Преобладание
темной одежды сильно гармонировало с цветом волос. И вот, что
странно: волосы оттенка «пепельный блонд» и достаточно смуглая
кожа. И еще один парадокс: темные брови вразлет, подчеркивающие
хищный взгляд; очень светлые глаза, оттенок которых я смогла
рассмотреть позже, когда меня удостоили взглядом лицом к лицу.
Четкий овал и островатый подбородок, поджатые губы, одновременно
показывающие всем вокруг неудовольствие и полуулыбку, от которой по
спине непроизвольно бегут мурашки. В общем, слащаво-неприятный тип,
от которого явно стоит держаться как можно дальше.
