- Юлечка. Накрась бровки. – раздался голос из кухни. Там Тонька,
моя мачеха, справлялась с завтраком.
- Хорошо. – уныло согласилась я.
- И одень кофточку, которую я погладила. Пожалуйста!
- Хорошо.
- Оденешь? Я очень старалась, когда выбирала.
- Ладно, мамочка.
Она прошла ко мне в комнату. Сама яркая, как пламя огня, добрая,
любящая, искренняя. Не то, что я.
- Юль, извини, но ты очень мрачно выглядишь. И смотришь на мир
странно. Тебе нужно больше открыться. Ты очень хороший человек,
надо только показать это людям. Поверь, в этом мире хороших людей
больше, чем плохих.
И она ушла в свой офис. Я и сама знаю, что во всем она права.
Как получилось, что я так скрыта? Я не скрыта. Просто с детства я
хотела быть тренером, и делала все для этого. И меня не пугали
сложности, и резкие слова других обо мне. К тому же, они звучали в
основном за моей спиной, потому что все знали, что Юляшка может
навалять. Жаль, что в нашей провинции никакой дороги у меня нет. Я
хотела стать тренером в фитнес-клубе, но те, которые работают у нас
в Землянске, не годятся для постоянного места работы. Для того,
чтобы давать частные занятия, у меня не хватает борзоты. Так что
приходится проходить курсы рекламы у себя в городе. С ними можно
хотя бы через интернет заработать, хотя я думаю, что мачеха и папа
тактично намекают мне, что давно уж пришло время вылетать из
гнезда.
Признаюсь, что осознание того, что ты не выполнишь свою мечту,
разрушает человека, но я не думаю, что дело в этом. Моя родная мама
в шутку называла меня «истинный спортсмен», а когда учителя
жаловались на то, что я не усваиваю знания, она говорила, что в
спорте их знания равны нулю. Конечно, сейчас я думаю, что она
намекала на то, что это не их дело, но это было слабое утешение.
Назвать меня в глаза «тупой» никто не решался, может, мачеха права,
и хороших людей больше, а может, они просто боятся получить
подзатыльников от неудачницы-спортсменки.
Все в моем городе было мне чуждым. На курсах рекламы нас учили
хвалить продукцию. Мне казалось, что у меня это не получится. Как я
смогу предлагать чужие вещи, если себя не могу открыть?
Но, как ни странно, это у меня получается. Впарить кому-то вещи
я могу. Особенно мне удается понять, как человек настроен, и в
шутку в классе меня называли Копперфильд. Обидно, я же девочка.
Почему меня называют именем фокусника? Но в чем-то они правы, мне
удается буквально на несколько шагов просчитывать
последовательность реакции. Почему у других это не получается – не
понимаю. В спорте ты обычно знаешь, что будет, если ты сделаешь
растяжку без разминки, если ты новичок. И что нельзя пить залпом
белковый порошок. И что нельзя много пить воды во время тренировки.
Все знают, что будет, если ты это сделаешь. В обычной жизни все то
же самое, только нужно продумывать другие события. Чего в этом
сложного, не понимаю.
Мне больше тяжело знать, что вот-вот меня обзовут или накричат
на меня. И не потому, что это обидно, а потому, что я могу на все
наплевать и дать обидчику как следует, забыв про всю рекламу
досконально. И останусь без заработка.
Со вздохом я встала перед зеркалом. У Тоньки действительно
хороший вкус. Я тоже одеваюсь обычно – джинсы, майка женского
фасона. У меня хорошая фигура, хоть и немного перекаченная для
женской. Тонька просто выбрала блузку с фонариками, которые на мне
с моими бицепсами смотрелась бы глупо, если бы рукава не были
длинными. Также она добросовестно отгладила брюки. Прекрасно зная,
что юбку я ношу как перед расстрелом – выражение лица наверняка
похоже – она предложила черные брюки с нормальным низом у
штанин.
Я мирно таращилась на себя в зеркало. Тогда мне впервые и явился
этот странный тип. У меня за спиной появилось странное создание, с
длинным лицом, высокими скулами и всклокоченными волосами. Поверх
майки странный тип носил пиджак, при виде которого я вспомнила
слово «Моцарт». Честное слово, понятия не имею, как выглядел этот
Моцарт, при всем уважении к его таланту. Помнится, он был в
бигудях. А может, нет. Бигудей у отражения за моей спиной не было,
зато в его руках была трость. Я еще не знала, что для него это –
своеобразное оружие, которое становится смертельным в его руках. У
него были сияющие карие глаза, очерченные губы и немного рассеянное
выражение в глазах. Казалось, что он тоже имеет отношение к
творчеству. Может, это и есть известный композитор? Пришел ко мне в
зеркало и таращится оттуда.
