Что-ш-ш… Наверное, стоило закатить глаза и сказать:
– Помолясь…
Но я просто помолилась, едва достигнув холла. А что еще оставалось делать бедной девушке? Ведь на горизонте выхода из коридора замаячил начальник училища вкупе с нынешним главным инженером.
У-у-у!
Что-то мне говорило, что оба не в настроении. И что виной тому мой рапорт. Пусть и вынужденный.
Нет. Ну а что я-то должна была сделать в сложившейся ситуации?
Ясно что: обидеться, расстроиться и разозлиться. Я так и поступила.
Только этого было мало для решения и превозмогания проблемы и трудностей, с нею связанных. Так что никакого другого выхода, кроме как идти ва-банк, жизнь мне не оставила. (Снова.)
Это знала я. Знал и шеф со товарищи.
Правда, сия неожиданно возникшая форс-мажорная необходимость кое-что поменять в планах на экзамен радости на физиономии этим двум по ходу не добавляла. Я бы даже сказала, что наоборот…
И в итоге, не будучи виноватой, я отчасти именно такой себя и чувствовала. Отчего, тушуясь, теперь дефилировала мимо данной парочки, отчаянно стараясь именно идти, а не рвануть галопом прочь.
Ну не тормозить же, раз уж ими обнаружена?
Пришлось с самым невозмутимым видом двинуться вперед, очень надеясь проскочить… Ведь начальству и без меня есть чем заняться. Да?
Оказалось, что нет.
Поэтому, едва я поравнялась с ассаном и мааром, отдав им честь, как Красноголовый, молча махнув здоровой рукой, сделал мне знак – подойти.
Ну вот!
Сойти за деталь интерьера или раствориться в пространстве мне не удалось. Какая досада!
И я с готовностью направилась к ним.
В ответ на мой доброжелательный вид Красноголовый, загасив раздраженной гримасой, начало моего приветствия:
– Господин полковник, курсант… – и, полуотвернувшись от моей персоны, равнодушно глядя куда-то в пол, пару раз молча качнулся на носках берцев.
Рой Соль же, наоборот, вперился в меня глазами так, будто откушать желают и теперь выискивает: с какой части моего тощего тела ему бы сей процесс начать?
Короче, инженер в попытках проделать в моей невиновной тушке дыры недобро пялился на меня этак минуты три. Мрачно сведя брови на переносице и чуть брезгливо опустив уголок рта вниз.
Я же, невинно взирая на раздраженное начальство, с искренним усердием служаки поедала их глазами. Не забывая, периодически взмахивать ресницами, ес-тесс-твенно. А то как же?
Гэхэдж пару раз покосившись на меня, скупо усмехнулся. Рой же, не выдержав тишины, прервал ее поистине философским вопросом:
– Что же делать?
Ассан, ничего не ответив, усиленно начал изучать носки своих ботинок. (Видимо, с исследованием пола он покончил.)
Мои глаза, в свою очередь, стали еще больше, вопросительно воззрившись на главного инженера.
Тот, еще больше помрачнев, чуть навис надо мной. И, слегка покусывая нижнюю губу, вновь задал свой дурацкий вопрос:
– И что делать?
Аркс вновь отмолчался.
И Соль, раздраженно оглядев меня с ног до головы, опять скептически вопросил:
– Что делать?
(Повторюха. Типа, глухие тут все, да?)
Не знаю, что там себе думал Красноголовый, поскольку он просто помалкивал? Но меня лично так и подмывало ответить:
– Что делать? Что делать? Хуй муравью приделать.
Но я лишь глубоко вздохнула, в очередной раз обдав обоих ветром от взмаха своих ресниц и наградив самым смирным из доступных мне взглядов.
Честное слово, в кротости этого взора я превзошла саму себя. И равных мне точно не было. По крайней мере, в стенах этого училища.
Но если главный по технической части в мое смирение даже и поверил, то Красноголовый, явно начал терять терпение. И уже не изучал окружающую нас действительность и форму собственной обуви (не знаю, возможно в надежде на ее метаморфозы?), а перевел на меня насмешливый взгляд. Глядя с прищуром и слегка обнажив клыки.
