В семь часов утра будильник с истерическим звоном бесцеремонно ворвался в мой сон, разгоняя какие-то странные видения. Не открывая глаз, я еще пыталась какое-то время цепляться мыслями за растворяющиеся образы, которые несли с собой необъяснимое успокоение, но трезвонивший будильник вскоре превратил сновидения в серую бесформенную массу.
Опять не запомнила, что мне снилось. Надо поменять мелодию в чертовом механизме. Вставать и скидывать с себя теплое одеяло абсолютно не хотелось. Вчера до двух ночи смотрела какой-то фильм, чтобы избавиться от своих бесконечных мыслей, и как всегда не выспалась. Сюжет фильма с примесью просочившихся мыслей о нем, уже не помнился, как и залетевший в дремлющее сознание сон.
Усилием воли я сбросила с себя одеяло и, ежась от холода, прошмыгнула в ванную. Вид незнакомого и унылого существа в отражении зеркала не внушал доверия. Следовало бы помыть побыстрее это жалкое творение, почистить зубы, зачесать на затылке постельный ирокез и спрятать под макияж то, что пока только я одна начала замечать.
Прохладная вода из душа пробуждающе брызнула сверху и стала стекаться по телу. Неожиданно вновь подступило гнетущее ощущение тоски, которое еще перед сном я запила фужером полусладкого вина.
Быстро позавтракав бутербродом с маслом и засахарившимся джемом, я оделась и выскочила на улицу.
Машина на морозе как всегда не заводилась с первого раза. Впрочем, она не завелась и со второго. «Надо было костер под картером развести!» – вспомнила я чей-то совет, беспокоясь за способности трехлетнего аккумулятора. После пятой попытки двигатель обиженно фыркнул и, немного поворчав, в конце то концов завелся. Но радость от этого была недолгой, поскольку через две минуты езды моя машина уже стояла, плотно зажатая в утренней пробке.
На работу я опоздала на пятнадцать минут и, надеясь незаметно прокрасться к своему рабочему месту, наткнулась на вечно лоснящееся от пота, пухлое лицо директора фирмы, который искал меня в попытках сделать замечание по поводу вновь выпрашиваемого отгула.
Разговор состоялся серьезный и нудный. Было сделано последнее предупреждение, а о премии в этом месяце можно было безропотно забыть.
Добравшись после выговора до своего рабочего места, и по дороге затылком ощущая злорадство сослуживцев, я плюхнулась в кресло и лениво посмотрела на список дел на своем рабочем столе. Мало того, что приходилось терпеть эту нудную непонятную работу без целей и каких-либо серьезных задач, мало того, что шеф откровенный кретин, он еще умудрялся каждый месяц лишать меня премии! К черту! Надоело все! Давно пора искать другую работу или попросить на время отпуск без содержания. Впрочем, о чем это я? Без премии и без содержания можно было отдохнуть от морозов разве что на городской теплотрассе, где-нибудь под общественными дорогами.
Невеселые мысли колючими волнами накатывались на меня, не давая возможности сосредоточиться на работе.
– Привет, кудряшка! – Послышался позади меня голос моей подруги, с которой мы учились на одном курсе и вместе устроились на эту работу.
– Как дела? Как самочувствие после веселой субботы? – дополнила она вопрос и обняла меня за плечи.
– Лучше не спрашивай. Все воскресенье отходила от текилы. Соль на губах до сих пор не отсохла. Лучше бы в кино сходили, – сказала я, и тут же вспомнила, что это было именно мое предложение пойти в ночной клуб. – Как сама?
– Да так себе. Тоже провалялась. Что-то мы с тобой в этот раз прилично погуляли, без тормозов. Ты не помнишь, как зовут того с усиками, что нас угощал у бара?
