Варя
- Может, адрес не тот? –
пробормотала я, снова нажимая на кнопку звонка. – Наверное, улицу
перепутала. Или номер дома.
- Вторая Садовая, дом семь. – Захар
показал пальцем на табличку, прибитую к калитке. – Вот же, мам.
Ничего ты не перепутала.
- Но почему нас никто не
встретил?!
Он пожал плечами и совсем не
по-детски вздохнул:
- Не зна-а-аю…
Я встрепенулась, услышав знакомые
интонации. Именно так Захар отвечал, когда хотел что-то скрыть.
Правда, сейчас я не спрашивала, а возмущалась вслух, но…
- А ну-ка, посмотри на меня!
Воспитательно-дознавательный процесс
прервал стук щеколды. Калитка распахнулась, и мы с Захаром
уставились на того, кто ее открыл.
Высокий широкоплечий мужчина на
ногах стоял нетвердо, слегка покачиваясь. По лицу, заросшему
щетиной, было трудно что-то понять, но мне показалось, что смотрел
он на нас неприветливо, даже с раздражением. Спутанные волосы
светло-каштанового цвета висели сальными прядями, закрывая лоб и
уши. Одежда тоже не сияла чистотой: брюки заляпаны грязью чуть ли
ни до коленей, растянутый свитер местами прожжен, местами погрызен
молью или мышами. Новенькие блестящие галоши на этом фоне выглядели
неуместно, как изящные фарфоровые чашечки среди глиняной
посуды.
Хм… А я его где-то видела… Давно…
Нет, мне кажется. Не было у меня таких знакомых.
- Ты кто? – хмуро спросил мужчина. –
Чего надо?
Пахнуло перегаром.
Инстинктивно я оттащила Захара
назад, спрятала за спину. С удовольствием сбежала бы, не будь
положение безвыходным.
- Э-э… Добрый день. Иннокентий
Васильевич?
- Нет. Тут таких нет, - ответил
мужчина.
Он хотел уйти, но я ринулась вперед,
не позволяя ему закрыть калитку.
- Позвольте! Вторая Садовая, дом
семь? – выкрикнула я в отчаянии.
- Ну? – прогудел он.
- Да или нет?!
- Да. Дальше что?
- Меня зовут Варвара Разумовская, и
я сняла этот дом на лето. Вот документы!
Я потрясла в воздухе папкой с
договором аренды.
Похоже, меня все же обманули. Зря
радовалась, что нашла прекрасный дом в дачном поселке, чтобы Захар
провел лето на природе. Из-за вечной занятости я не ездила смотреть
жилье, не встречалась с хозяином лично. Общалась с агентом, который
показывал мне фото и видео дома и участка и оформлял документы. Он
же сегодня должен был встретить нас с Захаром на станции, чтобы
отдать ключи.
В итоге до дачного поселка мы
добирались на стареньком автобусе, да еще километр шли пешком,
волоча чемоданы по пыльной дороге. Ни агента, ни ключей… И хозяин
дома сейчас скажет, что впервые обо мне слышит.
Мужчина проследил взглядом за
траекторией движения папки, потряс головой и изрек:
- Хозяин расторг договор. Тебе же
сообщили.
- Нет, - возразила я. – Никто ничего
не сообщал. А ты… кто? Сторож?
- Угу… - Мужчина задумчиво на меня
посмотрел. – Сторож. Но тебе не могли не сообщить. Я лично… кхм…
слышал, как хозяин звонил… э-э… агенту.
- Мне никто не звонил! – возмутилась
я. – Твой хозяин – мошенник! Жулик! Я заплатила деньги за три
месяца!
- Чего сразу жулик… - Сторож поскреб
щетину. – Подожди здесь, я хозяину позвоню, узнаю, что да как.
Может, это ты… мошенница.
- Дай мне его номер, я сама с ним
поговорю!
- Не положено, - отрезал он. –
Давай… как там тебя… Варвара… не шуми. Телефон в доме. Жди
здесь.
Сторож ловко оттолкнул меня от
калитки и прытко ее захлопнул.
- Я никуда не уйду! – крикнула я. –
И в полицию пойду, если будешь делать вид, что в доме никого
нет!
- Мам… - позвал Захар. –
Мама-а-а…
- Не переживай, сынок, я все улажу,
- ответила я, погладив его по волосам. – Потерпи немного.
- Мам, а если… если тот дядя звонил,
а ты не ответила… Нас все равно выгонят?
- Погоди… Так мне звонили?
Когда?
Иногда я давала Захару телефон,
разрешала поиграть в «бродилку» или головоломку. Минут
двадцать-тридцать, не больше. И, конечно же, над душой у него не
стояла. Но если мне звонили, он всегда звал.
