«Несчастные случаи – очень странные штуки. Они обычно
случаются совершенно случайно».
А. А. Милн «Вини Пух и все-все-все».
- Мама, расскажи мне сказку.
- Страшную?
- Да, прямо жуткую.
- Хорошо, слушай. Но, чур, слушать
до конца и не перебивать. Жила-была девочка…
В воспоминаниях всплыл
почему-то именно этот кусочек детства. Это было так здорово:
слушать страшную историю, укрывшись одеялом, держа маму за руку и
понимая, что ты в безопасности.
Именно так начинается и
моя страшная сказка. Жила-была девочка, послушная и тихая. Окончила
школу с золотой медалью и институт с красным дипломом. И
решили родители отметить это, съездить на выходные к морю. А в
дороге случилась авария. Водитель фуры не справился с управлением.
Несколько человек умерло на месте, родители отделались сотрясением
мозга и переломами, а вот девочка получила так много травм, что ее
пришлось ввести в искусственную кому. Но когда все зажило и, вроде
бы, стабилизировалось, оказалось, что вывести ее из сна не
получается.
Вот такая вот сказка о Спящей
красавице. Только с чего вы взяли, что она просто спит и ждет
принца, который решит все ее проблемы?
«Вдруг открывается дверь, и выходит оттуда, опираясь на
костыль, старая-престарая бабка».
Братья Гримм «Гензель и Гретель».
Я бродила по лесу уже несколько
часов…, наверное. Скоро стемнеет и это внушает опасения. Ночной лес
– это не то место, где бы я, жительница мегаполиса, хотела
ночевать. Ноги устали, спина ныла и ужасно хотелось воды, а еще
неплохо бы поесть. Хотя нет, не так. Хорошо бы МНОГО поесть.
Желудок рычал, как голодный зверь. Я за всю свою жизнь не
испытывала такого дикого голода.
А вокруг только лес. И никаких тебе
ягодок или грибов. Грязно зеленый мох в какой-то слизи, сухие,
выкрученные словно ревматизмом, деревья и липкий, холодный
туман.
Ноги еле волочатся. Спина хочет
принять горизонтальное положение и плевать, что нет кровати.
Хочется лечь и спокойно умереть. Но что-то гонит вперед, заставляет
двигаться, как будто чувствуешь, что скоро это закончится.
Очередная тоненькая тропинка, на
которую я свернула, выводит меня к поляне. А там… стоит домик.
Маленький, но ухоженный и красивый, как с картинки. И что самое
главное – в окошке горит свет.
Вне себя от радости, я бегу к этому
домику. Боже мой, неужели закончились мои блуждания?! Неужели я
сейчас отдохну, поем и, может, мне даже разрешат переночевать.
Поднимаюсь на две ступеньки и стучу
в дверь. Стараюсь сдержать свой порыв и не тарабанить кулаком, а
культурно постукиваю костяшками пальцев. Тук-тук-тук. В ответ –
тишина. Меня начинает охватывать паника и горькое разочарование,
изо рта вырывается что-то похожее на рыдание. Я спешно сжимаю губы,
устыдившись этой внезапной истерики. И снова стучу в дверь, но на
этот раз уже громче. И, когда я уже готова сесть на пороге и
предаться отчаянию во все горло, слышу шаркающие шаги по
направлению к двери.
Я подскакиваю и опять стучу.
- Откройте, пожалуйста, - стараюсь
говорить спокойно, но голос дрожит и срывается – я заблудилась и
долго шла по лесу. Мне нужна помощь, пожалуйста.
В ответ мне тишина. И я уже начинаю
срываться в истерику: руки мелко подергиваются, губы гримасничают,
слезы крупным градом заливают щеки. И в тот момент, когда я
понимаю, что сейчас начну биться головой и телом в дверь, в
бестолковой попытке попасть внутрь, меня заливает ярким светом из
дверного проема.
На какое-то время он ослепляет мне
глаза, и я не могу разобрать, кто стоит на пороге. Когда же ко мне
возвращается зрение, то вижу свою спасительницу и сильно удивляюсь.
Маленькая, сухонькая старушка – божий одуванчик. На вид ей далеко
за восемьдесят. В голубом платье и белом в красный горошек фартуке.
Абсолютно седые волосы скручены в аккуратную гульку, на носу сидят
недорогие, в пластиковой оправе, очки от дальнозоркости. Она
приветливо улыбается и, кажется, даже не удивлена моему появлению и
внешнему виду.
