Амелия Линдор не понимала, что случилось с ее отцом, Тобиасом. Он вернулся с утренней прогулки, и ему вдруг приспичило, чтобы Амелия немедленно отвезла его из Годериха в Ниагару-он-те-Лейк.
Трехчасовая поездка не понравилась ее дочери Пейтон. Двухмесячный ребенок считал любое путешествие на машине дольше двадцати минут невыносимой пыткой и старался сообщить об этом каждому. После двухчасовых капризов она наконец крепко уснула.
Тишина стала благословенным облегчением, но нарушила график, который Амелия установила с дочерью. Пейтон уже следовало кормить грудью. Когда Амелия припарковалась и посмотрела на заднее сиденье своего пыльного, но надежного седана, почувствовала, как отяжелела ее грудь. Надо ли будить малышку?
– Как долго мы здесь пробудем? – спросила Амелия у отца, но в ответ получила только хлопнувшую дверь. – Папа?
– Я же сказал тебе, что мне нужно кое с кем встретиться, – проворчал он через плечо, торопливо идя по парковке к двери дегустационного зала винодельни.
– С кем? – раздраженно спросила она.
Он не ответил. У Тобиаса были артрит и слабое сердце, но двигался он быстро, через несколько секунд распахнул широкую дверь и исчез внутри.
Обычно ее отец встречался с бывшими сослуживцами из соляной шахты. Шесть раз в неделю он вставал, принимал лекарство, записывал температуру воздуха в дневник погоды и слушал новости. На рассвете он уходил к своим приятелям в кафе через две улицы, где они пили кофе и с недовольством обсуждали политиков и плохие дороги.
Сегодня утром один из его дружков-пенсионеров что-то сообщил ему, и Тобиас, который когда-то работал инспектором по техническому обслуживанию, начал отдавать приказы.
Поскольку единственным мероприятием Амелии на этот день была детская йога, она торопливо оделась, и они отправились в путь.
Тобиас отказался разговаривать в машине, поэтому она то и дело переключала музыкальные станции, пытаясь успокоить Пейтон.
Раздраженно вздохнув, Амелия осторожно взяла обмякшую Пейтон на руки. Поскольку детское автомобильное кресло весило больше ребенка, она только накинула на плечо одеяло и прижала к нему Пейтон. Не удосужившись взять сумку с подгузниками, торопливо пошла за отцом.
Из здания вышла парочка, разодетая в пух и прах. На мужчине был щегольский костюм; женщина была в аметистовом платье без бретелек. Наверное, она подружка невесты. Кто еще так одевается в одиннадцать двадцать утра? Не поэтому ли на логотипе здания закреплены фиолетовые и жемчужные воздушные шары?
Женщина резко остановилась, прежде чем врезаться в Амелию. Она натянуто улыбнулась, с явным трудом сдерживая гнев.
– Привет! Я Венна, сестра жениха. – Она коснулась рукой обнаженной верхней части груди, потом махнула на дегустационный зал. – Пройдите вперед и выйдите через заднюю дверь. Вы увидите беседку на берегу. Скоро мы начинаем.
– Я пришла не на свадьбу. – Амелия поморщилась, понимая, что вторгается туда, куда не следует. – Мой отец… Он кого-то ищет.
– Да? – Венна вскинула голову. – Кого? Мы зарезервировали все места для свадьбы. Я знаю каждого гостя.
– Я не в курсе, но мы немедленно уйдем отсюда. Обещаю. – Амелия одарила дружелюбной улыбкой мужчину, который придерживал для нее дверь. Прохладный кондиционированный воздух манил ее внутрь. – Спасибо.
– Всегда к вашим услугам, – произнес он тем жутким тоном, которым пользуются некоторые мужчины, думая, что они очаровательны, когда домогаются женщину. Он скользнул взглядом в растянутый вырез ее футболки.
Стоя у нее за спиной, Венна нетерпеливо сказала:
