Чувствую холод во всем теле и под
спиной твердо. Сразу же в голову лезут страшные мысли.
Я что, в морг угодила?
Сходила за хлебушком в
круглосуточную палатку, называется. А мне говорили: худей, Марго,
не жри на ночь. А мне так захотелось селедочки, да с черным
хлебушком, которого, как назло, не было в магазине около дома, и
пришлось переться в палатку за квартал от дома. А там темная арка,
два наркомана, которые потребовали «жизнь или кошелек». Я
рассердилась и шарахнула авоськой первого незадачливого грабителя,
размахнулась и хотела припечатать второго нарика, как наступила на
шнурок от кроссовок, споткнулась и упала. Все бы ничего, но удар
пришелся на висок, и я отключилась.
Снова зябко повожу плечами. Не может
же быть в палате так холодно. Пытаюсь восстановить воспоминания у
себя в голове. Ничего не помню. Грабители-наркоши - последнее, что
всплывает в голове. Осторожно открываю глаза и смотрю в
потолок.
Это точно не морг и не больница.
Даже в наших провинциальных муниципальных палатах все не настолько
паршиво. Похоже на подвал какой-то, причем заброшенный, так как
сырость и запах гнили бьет в нос. Фокусирую взгляд на рисунке на
потолке, но понимаю, что это не рисунок, а плесень расползается из
углов к центру. Смотрю в потолок и понимаю, что кроме плесени с ним
еще что-то не так. И осознаю, что сверху нет никакого освещения. Ни
лампочки, одиноко висящей на проводе, ну уж подавно люстры, а лишь
узенькое окошко под потолком дает крупицу света.
Сырость и холод заставляют поежиться
и сесть.
Прислушиваюсь. Кругом тяжелая
тишина. Но вот слышен писк, и я понимаю, что это мышь, а может, не
дай бог, крыса где-то возиться в углу помещения.
Еле слышно различаю два голоса,
которые что-то оживленно обсуждают. Прислушиваюсь, и получается
разобрать диалог двух существ, так как половые признаки говоривших
сложно определить, но интуиция подсказывает, что это мужчины.
- Что мы ему скажем? Он нам голову
снимет, - затравленно шепчет первый голос, и я прислушиваюсь, изо
всех сил напрягая слух. Но после удара по голове уши заложены и не
все слова могу различить.
- А какие есть варианты? Девка
копыта откинула. Кто ж знал, что она такая малахольная? Я ее слегка
по темечку тюкнул, а она уже и того…решила преставиться, - отвечает
собеседник раздраженно и зло.
Я осмотрелась по сторонам. Кроме
меня здесь никого не было. О какой девке говорят эти двое? При всем
уважении, я не тянула на такое прозвище «девка». Мне месяц назад
сорок пять минуло. Я явно не тяну на «девку». Максимум «бабой»
могли б назвать.
- А может, скажем, что она сбежала?
- обладатель первого голоса ищет пути выхода из ситуации, но второй
его обрубает на корню.
- Ага, и он тебя помилует сразу, -
слышно, что кто-то ходит, и шаги начали приближаться. Я легла, как
лежала, прикинувшись трупиком, выровняв дыхание. Слышу шаги около
себя, но скрипа двери или еще чего, что свидетельствовало о том,
что я находилась в закрытой комнате, не расслышала. Страшно до
жути. Но я стараюсь держать себя в руках. Рядом со мной что-то
грохнулось, но я держусь и не шевелюсь, даже мускул не дрогнул на
лице.
- Ну точно померла! И что делать? -
не разобрала кто из двух( теперь уже точно уверена) мужчин
комментирует мое бездыханное тельце.
- Сейчас отвезем Говарду, и пусть
решает все сам. План был его. Мы все сделали, как он сказал, -
второй голос мужчины подрагивает от нервного напряжения, но
старается говорить твердо.
- А зачем ковер? Ты что задумал? -
голос второго преступника дрогнул.
- Заворачивай ее в ковер, так вести
удобнее будет в седле и меньше внимания привлечем у стражи, -
второй преступник что-то задумал, и мне ужасно страшно. Чувствую,
как меня, словно безвольную тряпичную куклу, заворачивают во что-то
плотное и жесткое. Ковер эта дерюга напоминает отдаленно, и дышать
становится все сложнее и сложнее. Но я борюсь с паникой и желанием
заорать во всю силу легких. Что-то мне подсказывает, что если я
сейчас обозначу, что жива, то ничем хорошим это для меня не
обернется.
