— Наталья.., как вас по отчеству? —
елейно уточнил Иннокентий Иванович, который не иначе, как в прошлом
месяце, обращался ко мне "эй".
— Сигизмундовна, — зачем-то сказала
я.
Он прекрасно знал, что я Ивановна,
но ему нужен был лишний повод поиздеваться.
— Наталья Сигизмундовна, — лишь
хмыкнул мужчина, — я такие условия давно никому не предлагал.
— Это смешно, — фыркнула я.
— Чем дальше, тем больше это место
ещё может потерять в цене, — Иннокентий Иванович сильнее прежнего
развалился в кресле.
Медленно взялл ручку с моего стола и
начал ей щёлкать.
— Проверка ничего не нашла, —
процедила я, гипнотизируя его пальцы.
— Что ей мешает прийти ещё раз.
А что мешает мне вырвать мою ручку
мужчины и случайно проткнуть ему руку?
Иннокентий, судя по всему, уловил
моё настроение и, наконец, разжал ладонь.
— И на этот раз вполне себе что-то
найти, — мужчина нахально всмотрелся в меня. Мол, и что ты
сделаешь.
Сжала губы, чтобы не обматерить
его.
Серьёзно?
Этот Иннокентий собирался кого-то
подкупить, что нас закрыли за какие-то нарушения?
— Не много ли стараний ради какой-то
обычной кофейни? — искренне спросила я.
Я действительно не понимала. Да,
безусловно, это было восхитительное место. Но для меня. То, что мне
осталось от Эльдара Ромуальдовича. Моего названного отца.
Кофейня, казалось бы, находилась в
центре, но не в самом. Вежливый персонал, приятные цены,
незатейливые блюда — но таких заведений полным-полно на этой и
соседних улочках. Однако, будто мёдом Иннокентию Ивановичу тут было
намазано. Он уже месяца полтора оббивал пороги, задавшись цель
купить именно это место.
Иннокентий вдруг расхохотался.
— Далась мне твоя кофейня,
Наташенька. Тут место хорошее, дурья твоя башка. Такого можно
наваять. Эльдару всегда везло как утопленнику. Н-да.., — он уложил
локти на стол и поднял уголок рта. — Аренда на этой улице
дорогущая. Знакомый открыл тут "На гриле", — мужчина указал пальцем
в направлении нового ресторана. — Ты деньги вообще видела? Знаешь,
как выглядят?
— Нет, мы за рассказанный стишок
кофе продаём, — процедила я.
— О, зубки показала. Зайка моя, в
последний раз предлагаю. Соглашайся.
Снова с тоской посмотрела на мою
любимую ручку и глубоко вздохнула.
Нет.
Только не так.
Я всегда восхищалась, как вёл дела
Эльдар Ромуальдович. Спокойно, рассудительно, профессионально. Ни
разу ни на кого из коллектива не повысил голос, рассуждая, что не
имеет на это право, а в малочисленных конфликтах с посетителями вёл
себя так, что люди извинялись, если вели себя некорректно, уходили
довольными и всегда возвращались.
Мне просто не верилось, что это
конец "Проходной".
Я со слезами радости взяла на себя
управление кофейней после смерти Эльдара Ромуальдовича. Очень долго
проработав тут официанткой, мне казалось, я знала, какие тут много
быть проблемы. И ожидала их.
Но не Иннокентия Ивановича.
Когда он заявился сюда месяц назад с
твёрдым намерением приобрести кофейню, я лишь улыбалась и
отказывалась, даже не подозревая, чем это может обернуться.
Но это обернулось.
К сожалению или к счастью, я не
умела врать. Видимо, по моему лицу было и так всё понятно, потому
что ухмылка мужчины стала совсем уж кривой.
— Иван Иннокентьевич.., —
вдохновлённо начала я, не удержавшись.
— Иннокентий Иванович! — процедил
Иннокентий.
— Прощу прощения, не дал Бог памяти,
— я даже не пыталась на лице изобразить вежливость, потому что
знала, что она будет выглядеть наигранной. — Иннокентий Иванович,
думаю, всё очевидно. Скажу вам снова "нет". И буду говорить каждый
раз.
— Чего ты так рогом упёрлась-то? —
даже добродушно спросил мужчина.
