Вас когда-нибудь предавали? А может предателем были Вы?
Какое страшное слово - предательство. От него веет горечью и
болью.
А можно ли простить предательство? А можно ли оправдать
предателя? Бывает ли такое, что у предательства есть причины и оно
было необходимым?
Нет.
Так всегда думала я. Но если бы я знала, какие испытания
приготовила мне жизнь, то подумала бы над этими вопросами получше
и, возможно, не была бы такой непреклонной.
Иногда предательство только выглядит так, а на самом деле
таковым даже не является.
Нетта
- Ваше Величество, мы больше ничего не можем сделать. Мы дали
Его Высочеству все возможные снадобья от его недуга, но ни одно из
них не сработало. К моему великому сожалению, я не знаю как ему
помочь, - в тишине покоев принца раздался уважительный мужской
голос с нотками страха.
Королевский лекарь стоял у кровати наследника, но взгляд его был
устремлён на короля Вальтера, стоявшего в другом конце комнаты и
прожигающего лекаря злобным взглядом. Его Величество Вальтер был
суров и жесток, даже находясь в хорошем расположении духа, а о том,
на что он был готов в своей ярости и злости даже вспоминать было
страшно. Поэтому страх в голосе лекаря был оправдан: он не мог
помочь единственному сыну короля и от одной только мысли о том, как
его накажут бросало в дрожь.
- Может мне бросить тебя в темницу, чтобы ничто не отвлекало
тебя от раздумий о том, как вылечить моего сына? - подобная ярость
в королевском голосе пугала даже его воинов, что уж говорить о двух
помощниках лекаря, в испуге попятившихся подальше от кровати
принца. Сам же лекарь проявил выдержку получше и ограничился одним
лишь испуганным вздрагиванием.
- Мой король, возможно, нам стоит дать господину Деметрусу ещё
немного времени? Холодная, сырая темница не поспособствует его
думам, а лишь прибавит нам хлопот с его собственным здоровьем, -
голос королевского советника разбавил гнетущую тишину в покоях
принца.
Король ещё несколько мгновений смотрел на лекаря, а затем
произнес уже спокойным голосом, от которого становилось ещё
страшнее:
- Ты прав, Вильгельм. Деметрус, у тебя есть три дня, чтобы
вылечить принца. Не справишься и я брошу тебя в темницу. Для
начала.
От мыслей о том, что король может придумать в продолжение,
мурашки бежали по коже от ужаса. Не сказав больше ни слова, и ни
разу не обернувшись, король, а вслед за ним и советник, покинули
комнату. На меня они не обратили никакого внимания. Для короля я
была невзрачной девчонкой, водившей дружбу с его сыном, но пока
наше общение никак не мешало Николасу выполнять его обязанности
принца, король закрывал глаза на такое досадное недоразумение, как
я, и не запрещал нам дружить. Поэтому, когда Его Величество пришло
к Нику, он лишь мельком взглянул на меня и даже не стал выгонять,
на тот момент он был полностью сосредоточен на больном сыне и
испуганном лекаре.
Господин Деметрус и его помощники ещё какое-то время осматривали
Николаса, а затем, собрав все свои записи и разные баночки с
мазями, травами и настоями, тоже ушли, оставив нас, наконец-то,
одних.
Я подошла к кровати и села на самый край, чтобы не потревожить
Ника. Он был красивым парнем: аристократичные черты лица, тёмные
волосы, голубые глаза, бледная кожа, высокий рост и стройное тело.
Всё это заставляло юных аристократок краснеть и глупо хихикать в
присутствии принца. Но больше всего Николаса раздражало получать
любовные письма от этих самых аристократок. Каждый раз он лишь
утомлённо вздыхал и жаловался, что от количества вылитых духов на
этих письмах можно лишиться рассудка. Бедняжка так страдал из-за
этого, что я благоразумно не рассказывала ему о том, какие легенды
о его красоте ходят среди крестьянских девушек и какие мысли их
посещают. Я, как хороший друг, берегла его хрупкое душевное
спокойствие.
