Жесткое цоканье каблучков по
полу.
«Так ходит только первая
фрейлина матушки, мадам Розалинда».
Торопливый стук в дверь и
требовательный голос, утверждающий, что ее величество срочно
вызывает к себе дочь.
«Кажется, пора возвращаться из
внутреннего мира во внешний».
Более осторожный стук в дверь и
мягкий голос Мирабель, моей первой фрейлины:
- Ее Величество желает украсить свое
утро Вашей несравненной красотой и насладиться удивительной
беседой, которая без Вашего участия не будет столь же чудесна.
Если бы не мадам Розалинда, Мирабель
не пришлось бы вливать в мои уши этот слащавый бред, приправленный
тоннами лести. Однако этикет предписывает в обращении к особам
королевской семьи употреблять не менее двух комплиментов. И за что
я действительно уважаю Миру, так это за то, что она в совершенстве
овладела этой непростой наукой придворных правил. Или притворных,
тут уж как посмотреть.
Насчет красоты уж точно притворных,
потому что в топ 20 самых красивых знатных дам по версии абсолютно
всех журналов от ведущего «Стайлза» до бульварного «Сплетника» даже
нашего королевства я не входила еще ни разу с момента
совершеннолетия, а уж про топ 100 по всем королевствам и говорить
нечего. Впрочем, это справедливо, ведь в моей внешности нет ничего
примечательного: средний рост, немного пухлое телосложение и лицо,
темно-русые волосы и карие глаза. В общем, я никогда не собирала
восторженные взгляды мужчин, оборачивающихся мне вслед.
В своем внутреннем мире я выглядела
совершенно иначе. Там не было зеркал, но мне не нужны зеркала,
чтобы чувствовать себя легче, миниатюрнее и ярче.
Хоть мне и не хотелось расставаться
с лучшим из миров, с моей личной внутренней вселенной, в которой я
богиня, я все же закрыла глаза, оставляя по ту сторону море,
скалистый берег с трехэтажным красно-белым маяком, и открыла их в
своей собственной спальне. Огромной и розовой,
как и положено ее высочествам принцессам. И, как по мне, весьма
неуютной, но о вкусах не спорят. Тем более, если учесть, что
спорить пришлось бы с его величеством королем и по совместительству
моим отцом.
Вообще с отцом очень сложно спорить.
Возможно, дело в том, что он король, а может, что он просто
относится к тому типу людей, для которых существует два мнения – их
и неправильное. Поэтому у нас в семье не принято вступать в дебаты
и перечить.
Матушке тоже лучше не перечить и
поторопиться на встречу с ней, поэтому я уже встала и позволила
Мире привести в порядок мои волосы и подобрать мне наряд.
Королевский розовый. Лучше, чем фуксия или маджента. Иногда хочется
найти того душегуба, который придумал, что принцессы должны носить
исключительно розовый, и записал это в Своде придворного
этикета.
Закончив с туалетом, я вышла из
спальни в приемные покои, где меня ждала мадам Розалинда.
- Ваше Высочество, Вы сегодня
невероятно обворожительны. Этот цвет делает из принцессы настоящую
королеву.
- Благодарю покорнейше, ей мне и
предстоит стать в будущем, а потому нужно начинать соответствовать
уже сейчас. Утренний туалет занял достаточно много времени, поэтому
давайте не будем более заставлять матушку ждать.
- Да-да, поспешим.
Под «поспешим», разумеется,
подразумевается королевская походка плавно плывущего по волнам
лебедя, по своей скорости обгоняющая разве что улитку и черепаху. В
последний раз бегать по дворцовым коридорам мне довелось лет в
пять, но даже тогда матушка и ее фрейлины чуть не упали в обморок
от «вопиющей непозволительности» моего поведения.
Хорошо, что мы живем с матушкой в
одном крыле, иначе встреча состоялась бы к обеду. А так в целом
всего полчаса, и я уже у двери в покои ее величества Генриетты
Маргариты Аннеты Лаудильской, первой принцессы Третьего Королевства
и первой и единственной королевы Четвертого Королевства.
