Лунный сидел в своей тускло освещённой комнате, облокотившись на деревянный стол, устаревший и обшарпанный, но всё ещё прочный. Тишина в помещении нарушалась лишь легким треском горящей свечи на подоконнике, где дрожащие язычки пламени отбрасывали причудливые тени на стены. В голове юноши роились мрачные мысли, заполняя его разум страхом и тревогой. Скоро нужно было идти на занятия, но сердце сжималось от мысли о неизбежном.
На столе перед ним стоял пузырёк с зельем, тёмная жидкость которого казалась почти чернильной в полумраке комнаты. Лунный поднёс его к губам и замер, ощущая холод стекла, прежде чем сделать небольшой глоток. Ему приходилось пить это зелье каждый раз, чтобы предотвратить трансформацию в волка, но каждый раз это давалось ему нелегко. Он до сих пор не мог забыть ту ночь, когда впервые потерял контроль.
Закрыв глаза, Лунный снова увидел перед собой образ Сияны – её яркий, живой смех, который так внезапно оборвался. Тогда всё произошло слишком быстро. Он помнил, как страх и паника охватили его, когда он понял, что превращается. И вот она – кровавая сцена, обломки мебели, разорванные шторы, и два тела, лежащие бездыханно. Соседка, Сияна… Они оказались в самом центре кошмара, из которого не было выхода. Впервые минуты, когда юношу обвинили в их смерти, он хотел лишь одного – исчезнуть.
– Это не я, – шептал он тогда, не веря собственным словам.
Со временем правда вышла наружу, и Лунного признали невиновным. Настоящими виновниками оказались Беляна и её фамильяр, но даже зная это, юноша не мог простить себя. Вина, хоть и несправедливая, продолжала грызть его изнутри.
Теперь Лунный всегда принимал зелье вовремя. Лучше пережить горечь во рту и головокружение, чем снова ощутить ужас утраты контроля над собой.
– Это ради Сияны, – тихо сказал он сам себе, опуская пустой флакон на стол. Тепло разливалось по телу, и он почувствовал, как страх отступает, уступая место холодной решимости. Ему предстояло ещё много дел.
Положив флакон в карман, Лунный поднялся с кресла, бросив последний взгляд на светящуюся в углу комнату, словно стараясь запомнить каждую деталь. Вечером ему нужно будет снова зайти к Ядвиге Ярославовне и взять ещё зелья. Она всегда понимала его молчаливую просьбу, и ему не приходилось ничего объяснять.
Когда юноша открыл дверь и вышел в коридор, за спиной словно захлопнулась не только дверь комнаты, но и некий промежуток времени, в котором он позволял себе слабость. Теперь ему предстояло окунуться в ежедневные дела, где ни у кого не возникало вопросов о том, что скрывается за его спокойной маской.
Лунный медленно шагал по длинному каменному коридору, где каждый шаг отдавался глухим эхом. Высокие своды, украшенные мозаиками и старинными гербами, казались живыми, дышащими историей. От стен веяло холодом, который слегка пробирал юношу до костей, но он привык к этому за годы учёбы. Он шёл, сосредоточившись на своих мыслях, пытаясь прогнать остатки тревоги, когда впереди показались знакомые лица.
– Привет, Лунный! – громко крикнул Вася, весело помахав рукой. Вася был высоким, крепко сложенным парнем с русыми волосами, всегда настраивавшим других на позитивный лад. Его добродушная улыбка была способна растопить даже самый мрачный день.
Лунный остановился и кивнул в ответ, ощущая, как его напряжение слегка спадает. Василий был одним из немногих, кто не боялся и не сторонился Лунного после того случая. Он подошёл ближе, и они обменялись дружеским рукопожатием.
– Как настроение? – спросил парень, слегка хлопнув Лунного по плечу.
– Нормально, – сдержанно ответил Лунный, не желая вдаваться в подробности своих мрачных раздумий.
