Ксения Любимова
Пейзажи за окном меняются. Травка зелёная. Листочки на деревьях
сочные. Красочно за окном, а у меня на душе огромный камень.
Спрятаться под сиденье автобуса хочется, потому что за двести
километров от города осталась моя жизнь. Дурацкая школа,
взбалмошная подруга, недопарень и несбывшиеся мечты. Из прошлого
лишь старая спортивная сумка с вещами, которые мне скорее всего и
не пригодятся, потому что не соответствуют статусу новой семьи.
Мама нашла себе чудо-мужика несколько месяцев назад, когда поехала
на курсы по повышению парикмахерского мастерства. Не говорила мне
долго, почему мотается в другой город так часто, а после выпускного
огрела меня новостью, как пыльным мешком по светлой головушке. Папы
давно не стало, и я рада тому, что мама нашла своё счастье, НО
оказалась совсем не готова к переезду в дом её ухажёра. Не
представляю, как себя с ним вести. Не папой ведь
называть?!
Чужой человек. Никто. Дяденька, с которым родительница
сблизилась. Я мельком видела его фотографию. Не спрашивала имени.
Только в сознание всё равно въелись слова матери. Александр
Валерьевич, мать его! Мой отчим в будущем. Да… Судя по горящим
глазам матери, эти двое так вошли в раж, что решили расписаться
этим летом, узаконить свои отношения и сделать мне подарок в виде
сводного брата. Супер. Я готова прыгать до потолка от восторга…
Пипетка-Ворон: Я уже скучаю…
Несколько раз открываю сообщения Ленки, пока автобус движется к
автовокзалу. Число сердечек в последнем не пересчитать, и я
несколько раз пытаюсь ответить ей, но боюсь, что расплачусь.
Ненавижу прощаться. Не знаю, когда в следующий раз мы с ней
увидимся. Чувства скапливаются внутри где-то в районе сердца. Оно
вибрирует от мыслей о доме. Я закрываю чат с Воронцовой, убираю
телефон в сумку и смотрю на то, как автобус приближается к зданию
вокзала. В салоне начинается суета. Кто-то шуршит пакетами.
Некоторые пассажиры уже торопятся пройти к выходу. Один мужчина с
перегаром смачно матерится и просит быстрее выпустить его, чтобы он
успел «поссать».
Все эти звуки не вызывают во мне никаких эмоций. Я смиренно жду,
когда пассажиры выйдут из автобуса, и только тогда поднимаюсь.
Последней забираю сумку из багажа и оглядываюсь по сторонам.
Непривычно шумно. У нас в городке спокойнее, а здесь, как в улье.
Противное жужжание бьёт по барабанным перепонкам. Хмурюсь,
поправляя лямки короткого топа, и замечаю счастливое лицо мамы.
Она, как лучик света среди серых людишек, искрится позитивом. Не
хочется её огорчать, поэтому выжимаю из себя улыбку и машу рукой в
ответ. Рядом с ней статный мужчина. Высокий. Темноволосый.
«Офисный» дяденька, в обществе которого мне становится не по
себе.
— Привет, моя девочка! — оказываюсь в крепких объятиях
родительницы, скашиваю взгляд на её ухажёра и слегка тушуюсь,
потому что он улыбается. — Как доехала? Я думала, ты позвонишь,
когда будете на въезде. Просила же, Ксень, — мама отстраняется и
треплет меня за щёку, как маленькую девочку.
— Мам, — краснею. Стыдно получать такие проявления чувств при
незнакомом человеке. Выросла ведь уже.
— Александр Валерьевич, — подталкивает меня к мужчине, который
кивает.
— Очень приятно, — не знаю, как выдавливаю из себя слова.
Ситуация полный сюр. Кто бы мне сказал, что такое произойдёт, не
поверила бы.
— Давай мне сумку, Ксения, — у него приятный низкий голос, —
машина далеко. Здесь негде прибиться, — указывает на поток
транспорта.
— Саша с работы специально уехал, чтобы тебя лично до дома
довезти, — шепчет на ухо мама, пока мы идём следом за отчимом. — Не
ожидала, если честно.
Я тоже… Ничего не говоря, двигаюсь за мужчиной и успеваю
посмотреть по сторонам. Здания. Общественный транспорт. Яркие
вывески магазинов. Рекламные баннеры. Жара, исходящая от асфальта,
напоминает, что наступило лето, и я успеваю вспотеть до того, как
мы достигаем серебристой иномарки Александра Валерьевича. Он
галантно открывает нам двери, убирает сумку в багажник и садится за
руль.
