Солнце сегодня калило особенно жестко. Я потерла затылок через
бейсболку, покосилась на небо. Ну ни облачка. От жары запахи
чувствовались особенно остро.
В воздухе пахло кровью. Не свежей, а сладковатой, свернувшейся.
Запах лез в нос, забивал дыхание. И я уже не хотела на обед стейк
“rare”.
Девушка лежала в нескольких метрах от куста, под которым я
пыталась спрятаться от солнца. Все как положено: желтая лента
вокруг тела, полицейские, машины с мигалками и то острое чувство
преступления, которое буквально разливается в воздухе. Прохожие
чувствовали его. Некоторые ускоряли шаг, некоторые наоборот
замедляли и вытягивали шеи, чтобы ужаснуться. Тело еще не прикрыли,
с ним работал медэксперт. Я видела мокрые пятна на его голубой
рубашке. Они двигались, когда он наклонялся, чтобы сделать
очередное фото.
— Ее убили часа в три ночи.
— Не болтай много. — одернула я Кесси.
КатШи сидела у меня на руках и старательно изображала обычную
кошку. Но иногда не выдерживала. Я всерьез опасалась, что при виде
говорящей кошки нас ожидает по меньшей мере всемирная слава.
Ночью прошел короткий, но сильный ливень, с утра начало жарить
солнце. Такая погода сильно повредила следы преступления.
Я следила за двумя мужчинами. Они отличались друг от друга как
гамбургер и нуга. Один — смертный — выглядел так, точно третьи
сутки не спит. И не спасал даже стаканчик с кофе в руках.
Полицейская форма на спине потемнела от пота, на правом запястье я
видела грубый шрам. Темные волосы на висках поседели, а голубые
глаза смотрели холодно и устало.
Такие же глаза были и у второго. Лекс — выходец из Горхейма и
правая рука Аластора — довольно редко появлялся на Земле. А тут
зачастил, зачастил. И выглядел так, точно ему накануне устроили
шикарную трепку. Впрочем, могли.
Моя увлеченность Лексом уже давно канула в Лету. После того, как
он предал меня. Но я понимала, что привлекательности в нем не стало
меньше. Лекс — искусственно выведенный оборотень и лучший детектив
Горхейма. Он вколол себе что-то, что сделало его оборотнем. Это
помогло его работе. Ведь хороший нюх теперь у Лекса во всех
смыслах. Ну и эта дикая харизма. Она подходила к его строгому лицу
с густыми бровями и прямым носом.
Вот он провел рукой по светлым волосам, зачесанным, точно Лекс
явился прямиком из двадцатых годов. Я в душе даже немного его
жалела. В такую жару стоять на самом солнцепеке и в деловом
костюме. Пусть и светлом. Лекс даже галстук не ослабил. И, если
честно, выделялся на фоне полицейских.
Его взгляд встретился с моим. Я едва заметно кивнула. Мол, не
волнуйся, я подожду, все нормально. Кесси у меня на руках
устроилась удобнее и что—то ворчала себе под нос.
— Тише. — шикнула ей. — Хотя бы сделай вид, что мурлыкаешь.
Жара продолжала изводить даже в тени. И это несмотря на то, что
я спрятала волосы под кепку, а из одежды на меня белая майка и
шортики. Ночной дождь не принес облегчения. Наоборот, влажность в
воздухе висела тяжелым одеяло.
А Лекс и полицейский продолжали разговаривать. Я не знаю, как
Аластор наладил связи в полицейских участках в тех городах, откуда
можно попасть в Горхейм. Но он это сделал. И потому сейчас Лекс
находился здесь на вполне законных основаниях, как детектив.
Во всем мире есть семь городов, откуда возможно попасть в
Горхейм. Я не знаю, почему именно так. Подозреваю, что дело в ткани
пространства. Но если об этом и есть сведения, то мне их не
показывали. В любом случае, Торонто — один из них.
В рюкзаке за плечами была бутылка с водой, но она стала теплой.
А мне сейчас хотелось чего-то холодного, свежего, с кубиками льда и
с лимоном. Буквально через дорогу я видела окна забегаловки, где
точно продавался лимонад. Но продолжала стоять на месте и
ждать.
