Уже больше пяти минут Император молчал и неподвижно вглядывался в серую стену своего кабинета. Выглядел он при этом сурово. Глаза пусты, но в то же время, если хорошо присмотреться, то в них можно было разглядеть целый ворох чувств и эмоций, обуревавших сейчас мужчину. Именно мужчину, взрослого, опытного, сильного и могущественного. Только такой маг был способен управлять целым государством. Титомир II правил Ардовой вот уже больше тридцати лет, хотя на вид ему самому было чуть больше сорока.
Напротив, в мягком кресле сидел Григорий, на лице которого читалось беспокойство. Он поморщился. Император Титомир II приходился Григорию двоюродным дядей. Сам Григорий имел графский титул, служил на благо государства, занимая при этом должность главного полицмейстера столицы.
Кому-то может показаться, что свое место он получил благодаря родственным связям, но только единицы, самые близкие люди, точно знали, каким трудом досталась ему эта должность, и сколько времени и сил он потратил на то, чтобы доказать обществу свою компетентность и способность защищать народ, доверенный ему высшей властью. Поэтому сейчас Григорию было некомфортно сидеть в кабинете Императора и понимать, сколько слухов о том, каким образом он заслужил свою должность, на него выльется, стоит ему покинуть дворец. А ведь раньше Его Величество не вызывал Григория по делам службы к себе лично. Обычно он предпочитал встречи вне дворца или же не так официально. И это очень спасало от ненужных слухов. Что же произошло такого сейчас, что все изменилось? Но несмотря на все это молодой граф не спешил торопить Императора или пытаться выяснить, для чего его сегодня вызвали.
В дверь постучали. Немолодая секретарша тихо прошмыгнула в комнату, поставила на край стола поднос с двумя чашками ароматного чая и тихо удалилась. На обратном пути она бросила заинтересованный взгляд на Григория, отчетливо выдавая при этом свои чувства, которые свойственны каждой одинокой женщине, стоит ей столкнуться с красивым молодым мужчиной.
Да, Григорий был хорош собой. Темные, почти черные (для черноты им не хватало насыщенности) чуть длинноватые волосы, широкие раскосые брови, поразительно-красивые карие глаза. Чувственные губы, такие манящие, особенно когда улыбаются (именно поэтому Григорий не спешил улыбаться в обществе девушек) и выразительное лицо с мужественным подбородком. Сам он был статный, как и все мужчины в его семье, плечист, подкачен и обладал прекрасным вкусом. Чаще всего о нем говорили так: не одежда красила Григория, а Григорий украшал одежду, которой выпала честь попасть в его гардероб.
Он был слишком хорош, и порой это доставляло не мало проблем. Каждый знатный аристократ мечтал выдать свою дочь замуж за такую хорошую партию. Именно партию, способную вознести род невесты на еще одну ступень вверх и подарить прехорошеньких наследников. И никого совсем не волновало, что на этот счет думал сам Григорий, и желал ли он вообще когда-нибудь жениться.
– Женить тебя что ли, чтобы не так пялились, – наконец подал голос Император.
– Все равно будут. Только вздохов добавится, – непринужденно отозвался Григорий.
– И то верно.
– Может чаю? – попытался продолжить разговор молодой граф, дабы наконец ускорить события сей встречи.
– Пей, коль хочешь, а потом собирай свои вещи и отправляйся в Донск. Два дня назад там случилось неприятное для всей страны происшествие. В это папке вся информация, – не глядя на стол, Император поднял и передал в руки Григорию тонкую папку с одной единственной надписью сверху «Донск».
Григорий снова нахмурился. Обычно такие папки были увесистее и это означало, что произошло что-то весомое и действительно значимое для всей Ардовы. А тут выходило, что дело совсем новое и сложное, раз по нему так мало сведений.
