Пролог.
Синее, по-весеннему глубокое небо, равнодушно взирало на красоту степных предгорий. На пробивающуюся молодой зеленью травку, на букашек, которые еще только-только просыпались от долгого зимнего сна. Сколько тысяч раз небо видело этот извечный цикл, никто не знает. Синева неба отражалась в синеве глаз высокого юноши, который лежа на толстой войлочной кошме и заложив руки за голову, сосредоточенно о чем-то думал, покусывая жидкий, юношеский ус, не переставший еще быть по-детски пушистым. Несмотря на юный возраст, юноша был хорошо развит и довольно высок, для жителей степи. Его сложение и заскорузлые мозоли на руках выдавали в нем, пусть и юного, но все же воина.
– Бахма, представляешь, мы можем стать мужем и женой всего через несколько десятков дней – прозвучал по-девичьему звонкий голосок, вырывая из дум юношу. Его обладательница сидела, подогнув ноги под себя, рядом с лежащим юношей и заплетала в косы волосы, цвета крыла ворона. При этом девушка мечтательно смотрела в весеннее небо и улыбалась.
– представь, наконец-то мы сможем больше не скрываться ото всех прячась тут на этой вонючей подстилке, эй, да ты совсем меня не слушаешь – видя, что юноша занят своими мыслями девушка упала ему на грудь, разметав черные волосы из так и не заплетенной косы.
– Сиюль, любовь моя я слышал, что ты говоришь – с теплой улыбкой сказал юноша, обнимая прижавшуюся к нему девушку – я с нетерпением жду этого, но меня волнует другое, ты же знаешь.
– опять ты думаешь об этом противном старике Безите – скривилась девушка – мой отец откажет ему еще раз, так же, как и в первый и все. Юный воин Бахма с улыбкой посмотрел в черные глаза своей возлюбленной и тяжело вздохнул. Несмотря на юный возраст, отец растил его не только воином, но и торговцем, а это значило, что юноша должен разбираться в расстановке сил влияния в степи и не только, и уметь просчитывать свои шаги и шаги вероятного противника. Но разве это волнует влюбленную девушку. Любить дочь тэнге, правителя трех кочевых племен, роскошь, а иметь взаимность, не имея влияния, безумие, так сказал ему отец, когда узнал об их связи. Случилось это год назад. Юноша из обедневшего, пусть и древнего рода и единственная дочь тэнге, конечно же, не были парой в этом мире. Мире, где правит закон силы. Безит же, которого упоминала его любимая, олицетворял собой эту силу. Род богатеев с большими стадами прирастал богатствами вот уже третье поколение, подминая под себя слабеющие семьи, выгодно женя и выдавая замуж своих юных членов.
Бахма уважал отца и старался делать, так как он наказывал, особенно после того, как сам понял, что, выполняя заветы отца, он становится сильнее и умнее всех остальных сверстников, которые отлынивали от дел и предавались лени и пустой болтовне. К своим пятнадцати юноша уже был опытным охотником и уже успел забрать несколько жизней врагов, напавших на небольшой караван его отца. В одном он пошел против воли отца, любовь красивой Сиюль заслонила рассудок, заставляя сердце скакать как весенний сайгак. Девушка росла в достатке и ограждалась от всех жизненных невзгод любовью отца, Бахма же просто потерял голову от первой любви, но сейчас его разрывали противоречия. Чувства заставляли его сладко замирать, веря в возможность, взять в законные жены свою возлюбленную, совершенно не думая о ее положении и открывающихся возможностях, изменения статуса своей семьи. Рассудок же, усмехаясь горькой ухмылкой отца, говорил, что его возлюбленная скоро войдет в шатер старика Безита, а ему придется бежать из родных степей, так как в живых его после свадьбы не оставят точно. Отец рассказал, что тэнге вынужден был взять в долг у семьи Безита для того, чтобы в очередной раз усмирить племя Хурай, которые жили в неплодородных горах и постоянно грабили другие племена, признавая только силу. Несмотря на свою малочисленность Хурай были умелыми войнами, а про их отвагу и презрение к смерти знали все. Тенге не сможет отдать долг, ведь год был плохим и стада не принесли планированный приплод, сказал отец, а про намерения Безита стать тэнге знает вся степь. Как же не хотелось юному Бахме отдавать свою Сиюль и удирать, поджав хвост, но даже влюбленный он понимал правоту слов отца о том, что в живых его не оставят после свадьбы Безита и Сиюль. Чуткое ухо степняка уловило на границе слышимости дробный гул, который был предвестником приближающихся всадников. Бахма встав с кошмы, ласково отодвинул девушку и огляделся, места, куда они забирались с Сиюль от любопытных глаз, были безлюдными. Тут мог встретиться кто угодно, от тех же Хурай, до имперского каравана. Впрочем, караван идет медленно и звук от него другой. Облако пыли со стороны степи подтвердило догадки юноши. К ним направлялся десяток всадников, вот они, вынырнув на гребень пологого холма, скрылись в низине. Целеустремленность их движения сразу насторожила Бахму.
