Алиса, не колеблясь ни секунды, шагнула в бушующие воды океана Иллюзий и он принял её, как пламя обнимает мотылька. Сиреневый туман, окружавший Хранительницу, слился с пеной волн, словно сама стихия признавала её власть. Багровые всполохи отсвечивали в толще воды, будто кто-то разбил витраж и бросил осколки в пучину. Волны не бились о берег, а таяли, как бирюзовый шёлк на ветру, растворяясь в её шаге. Холод обжёг кожу, но это была не прохлада воды, а лед тысячей чужих воспоминаний: они липли к пальцам, цеплялись за платье, шептали “останься с нами” сквозь шум прибоя.
Тени плыли за ней – не стражи, а отражения, обрывки снов, которые она когда-то теряла. Их руки тянулись к её запястьям, но не смели коснуться: она горела слишком ярко. Они боялись её света.
Вода, холодная и тёмная, обняла её, но не стала препятствием. Напротив, она словно расступилась перед ней, открывая путь в глубину. Тени, которые обычно скрывались в самых темных уголках этого мира, теперь вышли на свет, повинуясь ее воле. Они плыли рядом с ней, их формы были размыты и изменчивы, но их покорность хозяйке была непоколебима.
Глубже.
Чем дальше она погружалась, тем тише становилось вокруг. Шум бури, грохот волн и рев ветра остались где-то далеко на поверхности. Здесь, в глубине, царила тишина, нарушаемая лишь мягким мерцанием света, который исходил от самого дна. Это было не просто отсутствие звука, а его противоположность – гулом в висках, звоном натянутой струны. Свет со дна мерцал, как последняя искорка в пепле: не зовущий, а предостерегающий. Но Алиса уже не могла остановиться. Она плыла вниз, её движения были грациозны и уверены, словно всегда была частью этого мира. Ее изящное шелковое платье стало ночным небом – тёмным, словно усыпанным звёздами, что гасли одна за другой. Она чувствовала, как вода выедает из неё имя. Как тени просачиваются под кожу, наполняя её чужими страхами. Но где-то в этой непроглядной тьме был он – и ради этого она готова была стать тенью самой себя.
Рассыпаться в прах, но все равно устремиться ему навстречу.
С каждым движением вглубь мира Иллюзий волшебница чувствовала, как её связь с потоком энергии Теней усиливается. Океан был не просто водой – тени были живыми, наполненными воспоминаниями, страхами и мечтами всех, кто когда-либо погружался в глубины этой тьмы. Но её стремление спасти Хранителя было сильнее любых ловушек, которые могли подстерегать ее на пути к любимому. Сердце девушки, полное боли и любви, горело, как маяк в темноте, и тени, окружавшие её, лишь подчинялись ее воле, не смея вмешиваться.
И вот, наконец, она достигла дна. Алиса замерла на мгновение. Перед ней открылась картина, которая заставила её сердце сжаться от страха. Хранитель лежал на печальном ложе, неестественно неподвижное тело было окутано звёздной мантией, которая мягко переливалась, словно живая. Его длинные волосы бирюзового цвета рассыпались вокруг него, как шелковый водопад, застывший во времени. Лицо мага было спокойным, почти безжизненным, в его чертах читалась слабость, которую Алиса никогда раньше не видела. Дыхание было едва заметным, словно он балансировал на грани между жизнью и смертью.
Девушка опустилась на колени рядом с ним, её руки дрожали, когда она коснулась его лица.
– Хранитель? – позвала Алиса, её голос был тихим, полным боли и надежды. Она осторожно коснулась его бледной кожи, её пальцы дрожали, когда они скользнули по холодной щеке. Его губы, обычно тёплые и мягкие, теперь были ледяными. Она наклонилась ближе, пытаясь услышать его дыхание, но оно было едва уловимым. Маг очевидно уже находился на границе между мирами.
– Я здесь. Я пришла. Проснись, – шептала она. Её голос дрожал, в глазах застыли слезы. – Пожалуйста, вернись ко мне?
