Российская империя. Имперский театр.
Март, 1859 год.
В этот ласковый весенний вечер Имперский театр поражал и
восхищал своим непревзойдённым великолепием. Длинные вереницы
неспешных экипажей тянулись на всю подъездную улицу. Тысячи огней,
дарящих свой свет и своё отражение серым лужам, и шум нетерпеливо
возбуждённой толпы — всё это служило главным украшением помпезного
здания с внушительными белыми колоннами. Этим вечером зрительный
зал театра обещал быть переполнен. Именно сегодня блистательная
оперная дива Лили Керн, вернувшись из длительного турне по Европе,
давала своё первое выступление в сезоне.
Публика обожала Лили, боготворила эту прелестную блондинку,
имевшую внешность Афродиты. Даже самые ярые блюстительницы
общественной нравственности и правил приличия закрывали спокойно
глаза на бесчисленные романы и пикантные слухи о легкомысленной
диве. Стремясь этим вечером попасть в Имперский, они жаждали
увидеть собственными глазами эту Богиню любви с голосом Сирены.
Великолепной Лили прощали всё, даже очередного любовника, даже
француза.
Экипаж Ольденбургских остановился перед белой мраморной
лестницей с бесчисленным количеством ступенек, ведущих к
распахнутым дверям театра. «Как же они похожи на распростёртые
объятия доброго друга», — подумалось Кити в тот момент, когда она
грациозно опустилась со ступеньки экипажа, приняв помощь поспешно
услужливого лакея.
Кити всегда любила театр, и он восхищал и манил её. Будучи юной
девушкой, она любила представлять себя стоящей в лучах света в
середине сцены. Она пыталась ощутить трепет и ужас от устремившихся
к ней в восхищении десятков тысяч лиц и любопытствующих пар глаз.
Не то чтобы она была тщеславна — нет. Просто порой Кити хотелось
испытать то же, что чувствовал Он. «Что с ним происходило, когда он
пел на сцене, а голос его сводил с ума сидящих в зрительном
зале?»
Долгими, одинокими, бессонными вечерами Кити думала о нём и в
очередной раз стремилась познать и разгадать его. Но множество
вопросов, роившихся в её голове, так и оставались без ответов.
«Титулованный Соловей» пропал безвестно много лет назад, и вместе с
ним пропало сердце Кити.
В то далёкое время молодая княжна Кити Ольденбургская совершала
свой первый выход в свет. Ей пророчили блестящую партию,
ошеломительный дебют в свете и популярность как превосходной особе
на выданье. Возможно, всё оно так и случилось бы, но Кити, с каждым
годом становясь всё прекрасней, упорно отвергала ухаживания и
бесчисленные предложения руки и сердца. И по сей день оставалась
непреклонной в своём решении «определить себя в старые девы», как с
укорительной насмешкой утверждала её нянюшка Неёла Ануфриевна.
Понимая всю абсурдность стремления близких получить от неё ответ
по этому поводу, Кити овладела высшей степенью навыков и уловок,
как избежать разговоров на данную тему. Всё кончилось тем, что
девушку, в конце концов, оставили в покое. Никто более не досаждал
ей расспросами и намёками в отношении счастливчика, коему выпала бы
высокая честь отвести её к алтарю.
Единственным человеком, с которым Кити могла обсуждать эту тему
и быть предельно откровенной, была мачеха Кити. В прошлом, будучи
компаньонкой девушки, Мари сумела стать ей добрым, верным другом и
близкой родственницей, выйдя замуж за отца Кити князя
Ольденбургского. И теперь уже княгиня Мари Ольденбургская обожала
свою падчерицу и всегда была готова помочь делом и советом своей
горячо любимой и близкой подруге. Ведь именно Кити в своё время
приложила массу усилий, чтобы бракосочетание её отца и компаньонки
непременно состоялось и влюблённые не смогли упустить своего
счастья. Но сама же Кити именно так и поступила, пойдя на поводу у
своих девичьих капризов. Она ответила отказом на признание в нежных
чувствах «Соловья». Как оказалось, слишком поздно она поняла и
осознала ту степень глупости, которую совершила, обрекая своё
сердце на вечную тоску. Должно быть, своим отказом она толкнула и
Щербатского на нечеловеческие страдания и муки. Выслушав ее отказ,
возможно поразивший его, Вольфганг Щербатский тем же днём
добровольно отправился на войну. Он пополнил ряды главных сил
войска под командованием генерала Муравьёва, штурмовавших
укреплённую турками крепость города Карса.
