Персонажи, места, события и названия являются выдумкой
автора. Любые совпадения являются случайностью. Суждения героев не
отражают мнение автора, их поступки не являются рекомендацией. Фото
на обложке VolodymyrTverdokhlibпо лицензии
shutterstock.
Это четвёртая чашка кофе.
Ч-ч-четвёртая. Меня уже потряхивает, но я упорно не сдаю позиции.
Приникнув к окну кафе, смотрю на строгое здание, пропитанное
запахом денег и успеха, где я только что провалила интервью.
Выслеживаю соперницу, чтобы увидеть,
как она выйдет из галереи с торжествующей улыбкой на красивом лице.
Тогда я признаю поражение.
Где же она?
Интервью может длиться очень долго,
если оно включает в себя секс.
Со мной разобрались за тридцать
минут. Посмотрели портфолио работ, обсудили современное искусство,
а потом владелец галереи прижал меня к стене, и на размышления
осталось от силы пять секунд.
- Я щедрый поклонник молодых
талантов, - влажно прошептал и приподнял бровь в ожидании моей
реакции. Моей немедленной и ожидаемо положительной реакции.
Размышлять я не стала, а зря. Ведь
могла сдержаться и повести себя вежливо, так нет же, отпрыгнула в
сторону, как дикарка. Ещё и взмахнула папкой, чтобы защититься от
посягательств на мою честь. Мужик оскорбился, а он большой человек
в городе. Меценат Трофим Лиознов, один из тех, кто негласно
определяет «моду» в искусстве. Что (вернее кого) он выберет для
частной выставки, то и станет открытием сезона и привлечёт море
внимания. Самое интересное в его галерее - это зал молодых
талантов, где рядом со знаменитостями выставляют работы таких
надеющихся и жаждущих, как я. За место в этом зале бьются семьдесят
художников, включая меня. Этот конкурс – пропуск в новую жизнь,
полную признания, покупателей и собственных выставок. Продаётся то,
что модно, а я люблю кушать и спать в тёплой постели, и за это
приходится платить.
Не стоило обижать Лиознова, могла
немного пофлиртовать и притвориться, что согласна. Побегала бы от
него до конца конкурса, а потом что-нибудь придумала. А теперь вот
Успенская демонстрирует меценату свои таланты. Мерзкая девица, из
тех, кто улыбается и льстит, а потом бьёт в спину. Да и работы её
не в моём вкусе - серия картин «Все мужики одинаковы. Голые
мужчины, вид сзади». Сидят на лавках - сутулые спины, дряблые
мышцы, по бокам свисают жировые складки. На задницы смотреть не
хочется.
Уж Успенская не станет отталкивать
Лиознова, она покажет ему вид сзади и не только.
Дверь галереи открывается, и я
прищуриваюсь, глядя сквозь сумерки. Название кафе на оконном стекле
частично закрывает обзор. «Аромат». «Аро», потом огромная
чашка, потом «мат». Смотрю, как на крыльце галереи Лиознов обнимает
Успенскую, и только мат в голову и лезет. Девица льнёт к пожилому
мужчине, хихикает, трётся. Папка со снимками её работ упала в
сугроб и недоуменно разевает рот на декабрьском ветру.
Не будет мне выставки, так и
останусь никому не известной учительницей рисования. Это очень
обидно, ведь я прошла первый этап, и меня отобрали в десятку
полуфиналистов. Окрылённая, я посмела надеяться на удачу, и вот
результат. Надо было поверить слухам о Лиознове и не лезть в мир, в
котором мне не место. Но обидно ж, ё-моё!
- Сто процентов, она ему дала. Или
даст сегодня вечером, а пока позволила снять пробу, – раздаётся
насмешливый голос за спиной.
- Резник!
- Ух ты, какая честь – Ника Туманова
помнит моё имя! – смеётся бывший одноклассник.
Как не вовремя. Все эти годы я
старательно избегала школьных знакомых, а тут в самый неподходящий
момент, да ещё и Резник.
Отвернувшись к окну, наблюдаю, как
Успенская склоняет голову на грудь Лиознову.
- Хочешь, ей ничего не отломится? –
Резник усмехается.
