Лир
Они не должны были продержаться так долго.
Я вошёл в командный отсек крейсера и посмотрел на
голографическую проекцию планетоида. Убогий, бесперспективный кусок
камня, затерянный в дальнем секторе. Здесь не водилось ничего,
кроме контрабандистов, падальщиков и отбросов цивилизации.
И всё же он стал полем битвы.
Беглые землянки и их союзники устроили здесь настоящий оплот
сопротивления. Без требований, без переговоров. Только война.
Бессмысленная. Бесполезная.
Глупая.
– Сколько времени до полного энергозатухания купола? – не
оборачиваясь, спросил я.
– По нашим расчётам, не более трёх земных часов, маршал, –
ответил капитан Марн.
Я кивнул. Щиты планетоида истощались, оставляя повстанцев без
защиты.
Это лишь вопрос времени. Они проиграли ещё в тот момент, когда
выбрали эту жалкую скалу местом для своего бегства.
Но я должен был подавить мятеж прежде, чем Совет счёл бы его
угрозой и совершил непоправимую ошибку. Если я не разгромлю их
сейчас, он примет меры сам. И тогда в ход пойдут не войска, а
чистильщики.
И начнётся полное уничтожение.
Вот только ни мне, ни императору это было не выгодно. Я должен
был обезвредить землянок любой ценой.
Но убивать их? Нет, этого нам не простят.
Я и сам себя за такое не прощу.
А потому мне нужно было успеть завершить операцию раньше, чем
Совет узнает о мятеже.
– Докладывайте об изменениях каждый квантовый цикл, – дал
команду я. – Свяжитесь с группами на поверхности. Пусть не
приближаются, пока не получат мой приказ.
– Есть, маршал Таррен!
Я снова посмотрел на голографическую карту.
Они не собирались сдаваться без боя. И даже убили троих бойцов
из состава разведки.
Землянки… Не могу поверить, что они способны на такое. Они
слабые по своей природе.
Но, как оказалось, даже они способны но создать хаос, если дать
им немного времени.
– Время вышло, – сказал я, отходя от управления. – Готовьте
высадку. Я иду первым.
Атмосфера планетоида давила. Густая пыль, гарь от разрушенного
оборудования, металлический привкус напряжения в воздухе. Грохотали
отдалённые взрывы.
Моя команда двинулась за мной, но я жестом приказал им держаться
на расстоянии.
Это не война. Это подавление мятежа.
Надо будет при встрече отблагодарить императора за подарок –
двухместный багги для непроходимых дорог. Он оказался как никогда
кстати.
Заведя двигатель, я рванул вперёд, ощупывая пространство
инстинктами пси-хищника. Каждый шаг в пси-режиме – уверенный,
точный, выверенный. Моё тело знало, как вести себя в бою, как
находить слабые места противника, как подавлять и уничтожать.
В переулке между грузовыми контейнерами мелькнула тень. Едва
заметное движение, но мне хватило, чтобы сработали отточенные
годами рефлексы.
Я резко повернул руль в сторону, уходя от выстрела.
– Контакт! – раздалось в наушнике.
Я спрыгнул с машины, мгновенно определяя источник угрозы. Вторая
вспышка – я уклонился и оказался рядом с нападающей.
Землянка.
Бластер дрожал в её руках. Она не боец. И всё же попыталась
убить меня.
Я выбил оружие, резким движением развернул её спиной к себе,
заломив руки. Она вскрикнула, но не от боли, а от ярости.
Дёргалась, извивалась…
Её округлая попка снова и снова задевала мой пах.
Желание резануло тело, низменный инстинкт вспыхнул ярче разума.
Я стиснул зубы, подавляя порыв.
Не здесь. Не сейчас.
– Пусти, ублюдок! – прошипела она.
Голос резкий, злой. В нём не было даже и тени страха.
Она должна была сломаться. Она должна была молить о пощаде. Но
вместо этого она боролась.
Я смотрел на неё сверху вниз. Белоснежные волосы, прилипшие к
вспотевшей коже. Гневные, пронзительные голубые глаза.
Она не похожа на остальных. В ней было что-то… неправильное.
Или, наоборот, слишком правильное.
