***
Весело потрескивают дрова в камине. Тяга отличная, ни малейшего запаха дыма не проникает в помещение рабочего кабинета. Атмосферу облагораживают толстые ароматические свечи в изящных канделябрах. Они же освещают почти ровным светом огромный, заваленный бумагами, рабочий стол.
Кабинет первого министра Франции Жана Армана дю Плесси, кардинала Ришелье роскошен и, одновременно, строг. Именно отсюда вершится политика стремительно усиливающего свои позиции государства. И именно здесь будет решаться сегодня один из многочисленных вопросов, требующих внимания столь занятого деятеля. Один, всего лишь один маленький эпизод бурной политической жизни, но именно ему будет посвящен наш рассказ.
Человек в красной кардинальской шапочке и мантии того же цвета откладывает перо, и некоторое время задумчиво созерцает танец язычков пламени за кованой решеткой, затем решительно звонит в специальный колокольчик. Настало время выслушать отчет о проделанной за день работе его людей.
***
– Граф Рошфор сообщает, что его агентурная сеть обнаружила прибытие в Париж Рене де Арамица…
– Повторите!
Кардинал, как всегда, о чем-то размышлял, параллельно внимая сводке новостей от начальника своей охраны Франсуа де Кавуа. Но, услышав определенное имя, заметно оживился.
– Рене де Арамиц прибыл в Париж.
– Известно, зачем?
– Официально – на встречу со старыми друзьями. На самом деле, конечно же, по делам иезуитов.
– Спланировали операцию по задержанию?
– Да, монсеньор.
– Кто исполнитель?
– Некий де Лессак, известный испанский бретер французского происхождения. Не так давно вернулся в Мадрид из Нового Света. Источники заверяют, что боец исключительный, и вообще, человек испытанный.
– Он здесь?
– Ждет в приемной.
– Пригласите, обсудим все вместе.
Негромкие голоса в приемной, и вот в дверь вошел, нет, скорее бесшумно проскользнул ничем не примечательный человек среднего роста. Ришелье некоторое время внимательно изучал представленного ему кандидата. Бретер произвел на него благоприятное впечатление, как пластикой движений, так и умом, позже выказанным при обсуждении операции.
– Хорошо, мой человек затеет ссору. Но что, если Арамис, или остальные не выйдут?
– Вы слишком долго сражались с англичанами. Привыкли к их излишней осторожности.
– Если позволите… Англичане бывают двух типов. Старшие сыновья, наследники имений и капиталов – эти да. Берегут свою шкуру тщательно. Но вот те, кто наследства не получил, и был вынужден уйти на поиски счастья, те головы не менее горячие, чем французы. Но речь не о том. Я изучал личные дела фигурантов. С тех пор, как стал агентом иезуитов, господин де Арамиц явно предпочитает действовать скрытно. Такой вполне может предпочесть пересидеть заварушку в трактире.
– Ваше замечание было бы справедливо, если бы не одно «но». Вы не знаете этого человека так, как знаем его мы. Он может стать кем угодно. Пытаться менять личины. Но, мушкетеры бывшими не бывают. Они выйдут. И выйдут все четверо, – спокойно возразил де Кавуа.
– Да, вашему человеку даже не нужно задевать кого-то из четверки, – уточнил кардинал. – Достаточно будет спровоцировать любого, находящегося там мушкетера.
– Что ж, как скажете. Остается еще вопрос с моим зачислением в роту гвардейцев…
Обсуждение длилось еще какое-то время, но, по завершении оного, глава личной охраны и наемник оставили кардинала, причем де Лессак уносил с собой в виде аванса весьма увесистый мешочек с золотом…
