От автора: книга будет выходить не реже раза в неделю,
так что не теряемся: добавляем в библиотеку, подписываемся на
автора, при желании лайкаем и комментируем! P.s. Первая часть
называется «Пять колец любви».
«Не смерти должен бояться
человек, он должен бояться никогда не начать жить…» Марк
Аврелий
Мир Децимотрэс. Кассиан.
Островок в океане на поверку
оказался узкой и высокой скалой. Я мог стоять на вершине, сидеть,
но не лежать. Волны шумели, в ярости бились об основание этого
маленького клочка суши, брызгами доставая до моих ног. Почти у
вершины росло маленькое деревце, а чуть вдалеке от него, под частью
нависающей скалы, синяя птичка с белым брюшком устроила свое
гнездовье. Мысли о будущем, которое никогда не наступит, одолевали
меня. Вопреки своим расчетам, смерти я боялся. Нам, всем живым,
кажется, что мы храбры настолько, что гордо будем смотреть ей в
лицо в последний час. На Земле говорят «не бойся смерти: пока ты
жив — её нет, когда она придёт, тебя не будет». Очень логично, но
почему тогда так сложно избавиться от эмоций? Эмилия, моя Эмилия.
Встретимся ли мы в следующей жизни? Или больше никогда не
столкнемся в клубящемся вихре миров?
Внезапно я подумал про ту самую
птичку. Она не виновата в раздражении магии, она не должна за это
отвечать. Я воспользовался своей силой и внушил ей идею перелететь
на новое место, куда после ее взлета перенес гнездо. Вот так. Так
намного лучше. Теперь можно завершить ритуал. Я надел кольцо пяти
стихий и кольца джиннов. Закрыл глаза и стал ждать конца. Клянусь,
я бы помолился, но богов в нашем мире никогда не было. Так что я
мысленно говорил с магией, просил у нее прощения и заклинал не
злится больше ни на кого, даже после пробуждения.
Из задумчивости меня выдернули лучи
окончательно проснувшегося солнца, которые открывали жуткую картину
гнева создательницы мира: прямо на водной глади океана четыре
смерча и воронка, уходящая в водную бездну, извивались, грозя
разлететься от количества магии, которая была в них заложена. Магия
на Децимотрэсе перед сном танцевала свой последний танец, и он
поражал своей неистовостью и величием… жаль только мне не суждено
увидеть его конец.
Смерчи и воронка двинулись в сторону
вздымавшейся скалы, в мгновение ока меня оглушило, и я оказался в
темноте, где не было ничего. Слабый свет в круге заставил меня
подумать о пресловутом выражении «свет в конце тоннеля» и я
двинулся на него. Я бежал и полз, толком не разбирая собственных
движений. Я точно знал, что этот свет – путь к следующей жизни,
плохой или хорошей, но это шанс встретить Эмилию. Желание поглотило
мое существо, свет начал приближаться стремительнее. Еще чуть-чуть,
секунда, мгновение. И… темнота. Тоннель закрылся, а я не смог
проскользнуть в него. И остался в темноте, не ощущая ни своего
тела, ни звуков, ни предметов вокруг, здесь не было ничего и
никого. Пора признать, Кассиан, это и есть – небытие. Твоя судьба,
очевидно, сойти с ума. Тут уже без вариантов. Нет. Так не пойдет. Я
же борец, я всегда боролся за свои идеалы. Я не могу сдаться. Ради
нее не могу. Эмилия! Магия, помоги же мне, помоги мне провести с
ней жизнь, если это еще возможно! Пожалуйста! Я никогда и ничего
так не хотел! Ты же слышишь меня, правда? Должна слышать!
Пожалуйста… пожалуйста…
«Искусство выживать заключается в
искусстве лгать самому себе.» Бенджамин Де-Кассери
Мир Иль. Алиса.
Я из семьи потомственных травниц. Но
не думаю, что могу называть их семьей в полном смысле этого слова.
Я люблю бабушку Агату Фердинанд, хоть знаю, что она мне не родная.
Когда-то давно погибла ее единственная дочь, и она совершенно
случайно нашла меня, когда собирала ягоды на лугу у реки. По ее
словам, сделала перерыв, села на пригорке, и заметила, как на берег
выплыла корзинка. Подошла поближе, а в корзинке – чудная малышка.
То есть я. Женщина пожалела меня и растила, храня страшно опасный
секрет. Ведь меня не спустили по реке, а оставили на болотах. А
болота те, идущие после прилегающего к поселку леса, – последняя
граница между запретными землями и государствами мира Иль.
