– Помогите!!! – через мгновение крикнула я вполне громко, звонко
и безо всяких проблем. А затем, открывая глаза, села, уперевшись
руками во что-то мягкое и прохладное. – Какого лешего?..
Не было никакой больничной палаты, писка приборов, хотя готова
поспорить, что именно там я и должна была оказаться после того
страшного взрыва. Но, увы, никто вокруг не бегал, не суетился и не
пытался привести меня в порядок.
А я определенно не могла быть в порядке!
– Приснилось, что ли?.. – проговорила я, совершенно сбитая с
толку, касаясь пальцами губ и ожидая почувствовать подушечками
растрескавшееся мясо. Но губы были нормальными, прежними. – Пожар…
я совершенно точно попала в пожар, – пробормотала я, пошире
открывая глаза и все равно не видя ничего вокруг от затопившего
сознание воспоминания.
Микроавтобус, интервью, Эдуард Церр, маленькое окошко… Затем
удар, многочисленные взрывы и огонь.
Много огня…
Глаза медленно начинали фокусироваться, я вытянула вперед
дрожащие руки и… едва не закричала.
Кожа на ладонях была красной и рыхлой, обожженной. Но напугало
вовсе не это! Подумаешь, ожоги! Уж наверное, не ровненький загар на
них после аварии должен был появиться. Ожоги – это нормально,
простое их наличие означало бы, что я в здравом уме.
Но мои-то не просто были в наличии, но еще и на глазах
рассасывались! Словно кто-то щелкнул мышкой по ползунку
видеоплеера, прокрутив запись жизни вперед. Несколько секунд – и от
кровавых пятен не осталось и следа.
– Что же это за?.. – слегка заикнувшись, выругалась я, хотя
никогда за мной не водилось подобной привычки. Руки, теперь уже
полностью излечившиеся, все же задрожали.
Подняла голову, попытавшись понять, где нахожусь, понадеявшись,
что после аварии я просто не слишком хорошо соображаю и вот-вот все
придет в норму. Но надеждам на благополучный исход было не суждено
оправдаться.
Я оказалась на обочине узкой земляной дороги, по которой
туда-сюда сновали странно одетые люди и тут же ездили конники на
лошадях, украшенных невероятными, будто театральными или цирковыми
доспехами. При этом, что странно, почти все животные были лишены
гривы и шерсти на хвосте. Лысые. Как египетские кошки.
Хорошо хоть, не в складочках! Зато, если приглядеться, были у
них шипы по периметру позвоночника…
Я встряхнула головой.
Если отвлечься от дурацких лошадей, то можно было заметить
неподалеку криво расставленные домики, словно в окружающий ландшафт
их понатыкал пьяный декоратор. Они пестрели непонятной
геометрической формой и разноцветным камнем. Крыши смотрелись и
вовсе какими-то нелепыми, будто кремовые шапочки на коктейлях.
Я повернулась в другую сторону и заметила вдали нечто совершенно
уж невероятное: купола и острые шпили громадного замка, частично
тонущего в облаках.
– Estivaltes dem sunal airo? – раздался вдруг громкий мужской
голос чуть в стороне. Но я даже не повернула головы, старательно
изучая окрестности.
Первое, что приходило в голову, – я оказалась на площадке
какой-то киностудии, где вот-вот начнутся съемки фильма. Скажем,
после интервью с Эдуардом Церром я так перенервничала, что упала в
обморок, и, пока была в беспамятстве, Ванечка решил пошутить,
привезя меня сюда.
Но даже в такую нелепую историю было невозможно вписать огромный
замок на горизонте! Домики для фильма еще можно построить, но
огромный дворец – вряд ли!
– Estivaltes dem sunal airo?! – уже более раздраженно кто-то
проговорил неподалеку. Но мне-то что?
У меня между ушами вокруг той самой ниточки, где у блондинок
крыса повесилась, как раз в этот момент стали крутиться названия
для кинобестселлеров, которые на такой шикарной площадке можно было
бы снять:
– “Лысые лошади против зомби”...
