- Станция Никель. Стоянка две минуты. - в проёме купе мелькнула
рыжеволосая голова проводницы и тут же исчезла, оставив меня в
ставшем привычным дорожном смятении. Вместе с терпким запахом
поезда, суетой толкающихся в проходе пассажиров и двумя детьми.
Кажется, добрались. Наконец-то!
- Марина, накинь кофту. Андрюшкин свитер где? Подержи пакет.
Андрей, не вертись. Застегни сандалии. Марина, ты куда?
- Я щас! Мне в туалет надо.
- Какой туалет? Бегом на выход!
Металлический лязг открывающейся двери вагона заставил ещё больше
занервничать и я, каюсь, повысила голос на вертлявую дочь.
Посмотрела бы я на того, кто сохранил бы хладнокровие в моей
ситуации. Двое суток с активными детьми в поезде, а перед этим
месяц самостоятельной жизни с ними же, безо всякой помощи. Да, я
знаю, дети мои, никто мне не обязан и не должен, я и не
рассчитывала ни на что такое, но … но как же меня измотали сборы в
дорогу и решение сопутствующих вопросов. Забрать документы из
Марининой школы и Андрюшиного садика, отвоевать карточки из
поликлиники, расторгнуть договоры с компанией связи, сдать
приставку от телевизора, взять справки из десятка мест.
Кое-что из мебели пришлось продать, а ещё рассортировать вещи и
решить, что из игрушек и детской одежды мы можем позволить себе
взять. Я знала, что со временем мы все купим и опять "обрастем"
скарбом, но как же жалко оставлять собранную с любовью библиотеку.
И посуду. И аквариум, отданный за копейки в салон красоты на первом
этаже нашего дома, тоже жалко. И Андрюшкины игрушки, которые только
месяц назад подарили на его самый первый, пятилетний юбилей. А с
другой стороны - не повезём же мы на новое место жительства
велосипед и огромные машины? С меня хватит самоката и Маринкиного
синтезатора, который ещё непонятно как спускать с верхней
полки.
- Мужчина! - я робко окликнула пробегающего мимо по коридору вагона
парня в белой футболке и накинутой сверху джинсовке. - Вы не могли
бы..
Парень окинул взглядом пирамиду наших сумок (честное слово - только
самое необходимое!), оценил мой растерянный вид, цокнул при виде
притихших детей и со вздохом протянул руку к самой большой
сумке.
- Нет-нет, с этим мы справимся. Нам бы коробку с верхней полки
достать.
Несмотря на мои уверения, парень не только помог с синтезатором, но
и выгрузил многочисленные тюки на перрон, и, не дослушав сбивчивый
поток моей искренней благодарности, ушел.
Я с завистью посмотрела на его полупустую спортивную сумку и
достала телефон, но гаджет в руке зазвонил сам.
- Лен, вы вышли? Все нормально? - В трубке взволнованно дышал Паша.
- Вижу, поезд отходит. Чуть-чуть не успел.
- Не торопись, Паш, мы ждем на перроне.
Через пару минут высокая стройная фигура мужа показалась из-за угла
старого здания вокзала и в глубине груди расцвело привычное теплое
чувство. Так бывало всякий раз даже после недолгой разлуки и,
кажется, с каждым прожитым вместе годом эта щемящая нежность только
росла.
Я с улыбкой указала детям на папу и раннее майское утро огласилось
восторженными криками.
- Папа! - Маринка со всех ног бросилась навстречу отцу, Андрейка
отстал лишь на шаг.
Я оглянулась на вещи мысленно махнула рукой и тоже пошла
обниматься.
- Милые мои.. Как же я соскучился! - Сильных рук Павла хватило на
нас всех.
Дети взвизгнули от счастья, я смущённо подставила щеку для
поцелуя.
- Ты чего? - в родных серых глазах запрыгали смешинки. -
Отвыкла?
- Пашка! - ахнула я, но муж всё-таки поцеловал меня, открыто и
совершенно не стесняясь немногочисленных свидетелей.
Дети захихикали.
- Папа любит маму! - затянула-запела смешливая Маринка, а Андрей от
избытка чувств забегал взад-вперед по платформе под неодобрительным
взглядом охранника.
