Пролог
- Ты куда? – робко спросила
женщина.
- Тебя не касается, понятно? –
огрызнулась девочка.
- Оксана, ты не можешь вот так
уходить без предупреждения, мы с отцом должны знать, куда ты идешь
и с кем!
- Отцу я, может быть, и сказала бы.
А тебе – нет!
Она сидела на стуле в прихожей,
спешно завязывая кроссовки. Девочке на вид было лет шестнадцать.
Обычный подросток, без всяких крикливых экспериментов с внешностью,
все просто: джинсы, футболка с ярким принтом, на ногах кроссовки со
стразами (девочка же!), волосы по плечам, в ушах серьги кольцами.
Даже макияж почти отсутствует, лишь ресницы слегка тронуты тушью,
да на губах нежный розоватый блеск. Ну да, правом ухе сразу четыре
дырки, в одном серьга-кольцо, в остальных маленькие «гвоздики». Но
кто в подростковом возрасте, скажите пожалуйста, не пытался как-то
самовыражаться? Четыре дырки в ухе, пожалуй, один из самых
безобидных способов, отец даже ничего не сказал по этому поводу.
Проколола и проколола, подумаешь! Не в голове же дырки, в конце
концов.
Оксана была красивой девочкой,
красивой какой-то ангельской красотой: пепельные волосы, длинные,
густые, спадали на спину тяжелым водопадом и спускались почти до
поясницы; огромные серо-голубые глаза с легкой поволокой,
придававшей взгляду томности и загадочности; аккуратные, четко
очерченные, немного припухлые губки делали лицо наивно-детским.
Плюс ко всему еще и фигурка на редкость ладненькая, ноги, как
говорится, «от нижней челюсти» начинаются, шея длинная, как
называла ее бабушка, лебединая. Когда Оксана кокетливо склоняла
голову к плечу, казалось, что вот сейчас она легко ее на плечо и
положит. Щедро природа одарила девочку, всё при ней, просто кукла!
Да только вряд ли кому могло взбрести в голову куклой ее назвать,
уж больно девчонка умна и на язык остра, не попадайся лучше. Цену
себе знает ого-го как!
Городок у них маленький, еще не так
давно поселком был, все друг дружку знают, и, естественно, слава о
красивой дерзкой девчонке быстро облетела все закоулки. Отношения с
Оксанкой не пытался завести разве что ленивый, старшеклассницы
хмуро поглядывали на подрастающую конкурентку, перетягивающую на
себя внимание потенциальных кавалеров, скрипели зубами, да поделать
ничего не могли. А самым досадным было, пожалуй, то, что саму
Оксану все это повышенное внимание к ней со стороны мужской части
населения, молодой и не очень, совершенно не трогало. «Цену себе
набивает, зараза», - шипела в злобе Людмила, первая школьная
красавица до недавних дор. Но она ошибалась, Оксана и не думала
набивать себе цену, просто она была влюблена, поэтому все остальные
ее не интересовали, она их не замечала, не существовало никого в
природе, кроме ее Коленьки.
С улицы донесся рев мотоцикла, Коля
приехал. Оксана последний раз оглядела себя в зеркало, перекинула
через плечо сумочку кросс-боди и направилась к выходу.
- Оксаночка, погоди, куда ж вы в
такую-то погоду? Да еще и на мотоцикле! Гляди, какой туман за
окном, чисто молоко, - сокрушалась женщина. – Доченька, ну
послушай…
- Вера, я тебе не доченька, - резко
ответила девушка, оборачиваясь, - а ты мне не мать! Все! Пока!
- Куртку хоть возьми.
Оксана молча сдернула с вешалки
короткую джинсовую куртку, выскочила во двор и побежала к калитке,
за которой ее ждал Коля.
- Привет, красотка, - улыбнулся
молодой человек. – Давай, прыгай, хватайся за меня и держись
крепче. И шлем надень. Погнали!
- Куда мы?
- На озеро. Там знаешь как сейчас
красиво будет? Уууу, увидишь. Туман над водой — это нечто!
- Коль, ты только осторожнее, ни
фига не видно!
- Не учи ученого! – засмеялся парень
и дал по газам.
Вера посмотрела в окно вслед
удаляющимся фарам мотоцикла и со вздохом задернула занавеску. Не
складывалось у нее с Оксанкой, ну никак не складывалось, прямо ёжик
какой-то, а не девочка. За Александра, отца Оксаны, Вера вышла три
года назад, спустя три года после смерти матери девочки. Первая
жена Александра была писаная красавица, и Оксанке передались яркие
отголоски этой красоты, немного разбавленные отцовскими генами, но
от этого даже лучше стало, девочка явно перещеголяла свою маму. Не
было в Зинаиде той притягательной дерзости, которой обладала ее
дочь, наоборот, та была тихая, домашняя, уютная. И все было хорошо,
да только вторые роды прошли трагически, Зинаиду спасти не удалось.
Вот и остался Саша один с двумя дочерями, младшая из которых только
появилась на свет. Оксанке десять лет было, но она вдруг так резко
повзрослела, чего сам отец не ожидал. Оказалось, что девочка вполне
умеет готовить, да и ко всему остальному мать приучила. Александр
даже не замечал, когда это Зина все успела. И вот теперь, придя из
школы, Оксана тут же хваталась за пылесос и швабру (малышка в доме,
чистота должна быть), потом проверяла, есть ли еда в холодильнике
(отец с работы голодный вернется) и уж после садилась за уроки.
Малышку назвали Кристиной, как Оксана захотела, была она очень
беспокойная, будто чувствовала, что матери нет у нее. Помочь
старались все: сначала бабушка Сима, мамина мать, переселилась к
ним на три месяца, благо в одном городке жили. Потом приехала тетя
Паша, сестра мамы, взяв отпуск на месяц, потом папина сестра, тетя
Света, тоже на месяц отпуск брала, потом папина мама, бабушка Валя,
приезжала, потом снова бабушка Сима впряглась. Так и растили они
Кристину всем миром. После годика полегче стало, тут бабушка Сима и
предложила няню для младшей внучки пригласить. Она-то и присмотрела
Веру, которая работала медсестрой в детском отделении местной
больницы.
