— Ы-хы, — сказал мертвец. — Ы-ы-ы.
Мара поморщилась. Заказ на этот раз дурно попахивал в прямом и в
переносном смысле. Она старалась избегать оживления трупов
недельной давности: все равно внятной речи от них не добиться, а
возни столько, что энергию потом приходится по крупицам
восстанавливать. Но на этот раз выбора не осталось: денег едва
хватит, чтобы за ужин заплатить, а вот ночевать вновь пришлось бы
под открытым небом. Но у хозяйки трактира весьма кстати скончался
супруг, забыв рассказать жене, как открыть сейф, где была спрятана
внушительная сумма семейных накоплений. Металлический сейф был
встроен в стену спальни, и новоиспеченная вдова, взвесив все «за» и
«против», решила, что легче заплатить некромантке, так вовремя
шагнувшей за порог поздним вечером, чем ломать каменную кладку.
— Не могу ручаться, что выполню заказ. Через три дня после
смерти трупы… хм… клиенты… становятся не особо разговорчивы. Но вам
придется оплатить мою работу полностью. Согласны на такие
условия?
Женщина с пристрастием осмотрела гостью — ну как она вовсе не
некромантка, а только притворяется ей. Выкрала где-то знак гильдии
и теперь обманывает порядочных людей. Но гостья не выглядела
лгуньей и за заказ приниматься не рвалась. Смотрела устало и
серьезно. Кожаная куртка покрыта пылью, волосы, чтобы не мешали в
работе, обрезаны так коротко, что с первого взгляда и не
угадывалось, что перед тобой девушка. Вроде как миловидный паренек.
Но фигура все-таки выдавала: девица, тут без сомнений.
Спутник тяжело опустился на деревянный стул, снял с плеч мешок,
кинул у ног. Молчаливо ждал, чем закончится разговор.
Договорились на ужин, ночлег и десяток медяков. Обычно Мара
брала больше за свои услуги, но едва ли в ближайшие дни подвернется
новый заказ, а они сейчас на мели.
И вот теперь она пыталась вести беседу с бывшим хозяином
трактира, который и при жизни, по словам его жены, сговорчивостью
не отличался. Маре казалось, что мертвец был недоволен тем, что
тело его потревожили, вынули из могилы. Но на самом деле она знала,
что воскрешенные ничего не чувствуют и ни о чем не думают. На
короткое время их можно было подчинить, оживить воспоминания,
заставить говорить, но это были уже не люди. Если только…
— Твое имя? — задала Мара традиционный вопрос.
В нем сейчас никакой нужды не было, и так видно невооруженным
взглядом, что существо, сидевшее перед ней, не имеет ничего общего
с мыслящим, разумным созданием, но, получая значок гильдии, Мара
принесла клятву следовать всем этапам воскрешения. Если дойдут
слухи о том, что она пренебрегает законом, значок могут и отобрать.
А нет значка — нет работы.
— Ы-ы-ы, — протянул мертвец, пуская слюни.
Челюсть у него не закрывалась, так что Мара боролась с желанием
наподдать по ней снизу, чтобы только больше не слышать этого
тоскливого мычания.
— Что и требовалось доказать, — доверительно сообщила она
бывшему трактирщику. — Имени ты своего не назвал, так что имею
полное право поступить с тобой по своему усмотрению.
— Ы-хы!
— Да. Даже могу дать тебе приказ убить собственную глупую
женушку… Вот она удивится!
Мара всегда разговаривала с воскрешенными. Она и сама не знала,
зачем это делает. Может быть, это ее успокаивало, помогало унять то
легкое чувство вины, что возникало каждый раз, когда тело, некогда
бывшее человеком, открывало глаза, подчиняясь ее силе. Но что
поделать — работа у нее такая. К тому же она прекрасно отдавала
себе отчет в том, что перед ней только тень человека, пустой сосуд,
где, если хорошенько поскрести, можно отыскать остатки
воспоминаний. Если он не назвал своего имени, то, считай, перед
тобой кукла, которую она, Мара, некромантка второго разряда,
дергает за ниточки, заставляя говорить.
