Пу-пу-пу. Стучу обгрызанными ногтями
по белой поверхности квадратного стола. Ежусь на скрипучем стуле,
ощущаю затылком то, как за огромным зеркалом наблюдают взрослые
мужчины с дубинками в руке.
Скрещиваю ноги, поднимаю вверх-вниз, пытаюсь успокоиться. Да,
Елена, умудрилась помочь Полинке сходить по магазинам. Взяла да
украла новую кофточку с вешалки, припрятала у меню в рюкзаке и,
пока меня задерживали из-за сработавшей сигналки, мелкая просто
сбежала на свои ночные тусовки.
Белиссимо, блестяще!
Надо думать, надо думать… как можно выйти сухой из воды.
Поговаривают человек, не имея никакого выхода, начинает усердно
думать, пытаясь спасти свою шкуру. Посмотрим, удастся ли мне
провернуть сие дело.
Ведущая в комнату переговоров дверь распахнулась, являя взору
средних лет мужчину с фуражкой под подмышкой. В его руках находился
планшет с прикреплёнными бумажками, ручка, сжатая между
указательным и средним пальцем.
Откидываюсь на спинку стула, оттягиваю ноги. Скоро наступит
настоящая клоака с людьми, поддерживающих закон. Те будут
утверждать о моей виновности, с ухмылкой поговаривая о колонии
строго режима, где таких девочек как я любят мацать за первым
попавшимся углом, я же, выплюнув из рта потерявшую вкус жвачку,
начну кричать: «Требую адвоката! Адвока-а-а-ат!».
- Елена Соловьёва. – обращаются ко мне, кладя возле моего лица
планшет с распечатанным заявлением. – Поставьте дату и распишитесь
здесь.
Тыкает жирным пальцем в сторону небольшой чёрной черты, куда стоило
поставить корявую подпись с расшифровкой. Не глупая, благодаря
интернету познала множество историй, связанных с поддельной
документацией. Подпиши белый листик и на твоё имя существует
кредит.
Так-с, что тут у нас начирикано?
«Соловьёва Елена Евгеньевна, гражданка… была обвинена в мелкой
краже… в связи чего была предоставлена проверка…»
Ничего не понимаю. Это сейчас шутка произошла со мной? Вчитываюсь
ещё раз, вижу свою фамилию и имя, выставленное обвинение, а
также…
- Вы шутите? – истерично откидываю псевдо документ в сторону. Тот
покатился по ровной поверхности и упал прямо на пол. – Вы хотите
заставить меня заплатить сорок тысяч за то, что я не делала?!
- Либо лишение свободы сроком на один год. – кивают в знак
согласия, заставляя издать настоящий дикий рык.
Бесит. Шлепаю ладонями об стол, задираю голову к верху. Уф-фу-фу,
только не заплакать от сложившейся ситуации, буду терпеливо кусать
внутреннюю часть щёк, оставляя неприятные болезненные ощущения с
привкусом металла.
Даю минуту на размышление. Время пошло. Что мы имеем сейчас:
неудачный шопинг, подстава со стороны младшей совершеннолетней – по
поступкам не видно, - сестры, вызов наряда и приписанное на моё имя
обвинение, в котором есть разветвлённые пути. Ни один из этих путей
у меня не удастся избежать, так как все зарабатываемые деньги
уходят на оплату съёмной студии, дорогу и учёбу, а становиться
блатной женщиной в девятнадцать лет у меня в планы не входило.
Звонить отцу бесполезно. Мелкая пташка вылетела из гнезда став
полностью самостоятельной личностью, которая должна нести
ответственность без каких-либо звонков о помощи. Выгнали из
общежития – сама виновата, взяла и не заплатила – тоже.
Может мачехе позвонить, высказать самые «лучшие» слова о её
прекрасной долгожданной дочери, которой ничего не в долбили, кроме
того, как удачно выйти замуж за богатенького миллиардера,
способного содержать мелкорослую девицу на Мальдивах?!
Чем больше злюсь, тем дальше еду в злых мыслях. Надеюсь на моё имя
не заведут ещё одно дело – об убийстве единокровной сестры?
- Ой, - в допросную залетает мальчишка практикант. Одетый в форму,
взволнованный, словно натворил что-то.
