В спортклубе шла тренировка по
женскому боксу. Боксерши умело лупили друг друга. За ними
доброжелательно наблюдал тренер, Николай Петрович, взрастивший не
одно поколение известных спортсменок.
– Спокойнее, Люба, спокойнее. Думай!
Рассчитывай, – подсказывал он, обращаясь к одной из боксерш,
невысокой крепкой девушке лет двадцати. – Так, теперь давай свой
фирменный!
Люба послушно нанесла свой
фирменный, неожиданный для соперницы, удар.
– Молодец! – воскликнул тренер,
искренне радуясь за воспитанницу.
* * *
Вдох-выдох. Утренняя пробежка –
залог здоровья и успеха. Вырабатывает гормоны счастья, как
утверждает Николай Петрович. Люба с ним согласна. Пробежка,
заряжающая ее энергией на весь день, помогала ей выдерживать
огромную нагрузку. Поэтому каждое утро Люба в спортивном костюме,
наскоро завязав волосы в хвост, выскакивала на улицу в любую погоду
и наворачивала круги вокруг дома.
Из подъезда, эффектно переставляя
ноги в туфлях на высоких каблуках, вышла соседка Олеся, худенькая
красавица в нарядном мини-платье, с праздничным макияжем, с
затейливой прической. Олеська была младше Любы на два года, и Люба
относилась к ней дружески-снисходительно, как к младшей сестре.
Олеся или на самом деле была милой и абсолютно беспомощной, или
умело создавала такое впечатление, только Люба непроизвольно
стремилась защищать и оберегать это создание от всяческих
неприятностей.
– Люба! Люба! – позвала Олеся.
Подбежав к подъезду, Люба перешла на
бег на месте, высоко поднимая колени.
– Любаша! Пожалуйста! Умоляю! Спаси
меня! – кинулась к ней Олеся.
Люба продолжала бег, равномерно дыша
и спокойно глядя на соседку.
– Я поссорилась с Максом! Он меня
преследует! Я собираюсь в клуб, а он точно будет там!
– Не ходи, – коротко ответила Люба,
стараясь не сбиться с ритма.
– Как это – не ходи? – ужаснулась
Олеся. – Любаша, пожалуйста, побудь моим телохранителем, – привычно
заныла она. – Если он ко мне, ты ему – раз! раз! бац! бац! – и
соседка своей худенькой ручкой изобразила удары, отдаленно
напоминающие о боксе.
– Дома сиди, – посоветовала Люба и
побежала дальше по дорожке вдоль дома.
Олеся бросилась вдогонку, торопливо
уговаривая на бегу:
– Я же знаю, ты добрая и
отзывчивая!
Бежать на каблуках получилось не
очень. Точнее, не получилось вообще, и Олеся вскоре отстала,
остановилась в изнеможении, тяжело дыша, и крикнула в удаляющуюся
спину:
– Если ты не пойдешь, со мной
обязательно что-нибудь случится, и тебя будет мучить совесть!
Люба, обежав круг, вернулась и
подбежала к Олеське, которая довольно заулыбалась, верно понимая,
что это – знак согласия.
Люба сидела за столиком в ночном
клубе, попивая сок и невозмутимо наблюдая за Олеськой, которая, что
называется, отрывалась по полной, мелькая среди танцующих.
За соседним столиком расположились
трое парней.
– Телка какая-то… нестандартная, –
заинтересовался Любой и ее гордым одиночеством один из них, с
нагловатой физиономией. – Че она тут забыла.
– Пойди, спроси, – посоветовал его
приятель, с виду более воспитанный и осторожный.
Третьим в этой компании был Антон.
Точнее, он был в этой компании первым. Это к нему, состоятельному
красавцу и любимцу публики пристроились парни. Это он угощал их и
платил за всех.
Нагловатый парень поднялся и
направился к столику Любы.
Парни с интересом следили за
развитием событий. Музыка грохотала так, что нельзя было расслышать
слов, но по тому, как Вовчик вскочил из-за столика незнакомки, и
так было все понятно.
– Что, отшила? – спокойно
поинтересовался Антон у вернувшегося сердитого Вовчика. – И меня
это почему-то не удивляет.
