Тысяча и одна тайна парижских ночей

В тот год случилось странное происшествие, о котором много говорили в Париже.

Однажды вечером в отеле на бульваре Мальэрб пять молодых девушек, три иностранки и две француженки, собрались во время отсутствия своих матерей, уехавших на бал. Бал был официальный, число приглашенных ограниченно, и взять этих девушек никак не получалось. Впрочем, они рассчитывали повеселиться ничуть не меньше, нежели у министра.

Они начали с игры на фортепьяно, пения, танцев.

Так как после этого первого выражения веселости у них оставалось еще много времени, они стали опасаться скуки и спрашивали одна другую, как бы еще позабавиться. Каждая озвучила более или менее внятно собственную мысль.

– Ни одного мужчины! Это очень грустно! – сказала первая.

– Только одного? – вздохнула вторая. – Это или слишком много, или недостаточно.

Третья промолчала. Четвертая решилась упомянуть черта, а пятая весело предложила:

– Не пригласить ли его пить с нами чай?

Молодые девушки, хотя и христианки, были несколько суеверны. По их понятиям, Дух Божий давно восторжествовал, и монсеньор Сатана скончался в эпоху Средних веков более или менее поучительной смертью.

– Однако ж, – сказала первая, – нельзя слишком на это полагаться.

– Правда, – согласилась вторая, – веря в существование духа зла, мы верим в существование черта.

Третья заметила, что римско-католическая апостольская церковь зиждется на вере в духов. Она всюду допускает двух стражей: торжествующего ангела и падшего духа. Что же такое падший дух, как не воин Сатаны, который хватает вас при выходе от обедни и ввергает в бездну страстей. Не слова ли это святого Августина?

– Ну, – возразила пятая девушка, – если дьявол существует, то вызовем его.

Эта девушка – самая решительная, храбрая, смелая и самая необузданная в своих увлечениях, называлась д’Армальяк.

Легко сказать: вызвать дьявола, но еще нужно знать, как его вызывают. Одна предложила сделать круги, долженствующие изображать спиральную лестницу в ад. Другая упомянула о вертящихся столах.

– Что касается меня, – заявила Жанна д’Армальяк, – то я не знаю ни белой, ни черной магии, но думаю, что можно вызвать дьявола, сказавши: «Сатана, если ты не театральный черт, не страшилище, нарисованное на картине, то приди в полночь пить с нами чай».

– Я не осмелюсь говорить так с духом тьмы, – выразила опасение одна из девушек, Мина Томсон, – впрочем, думаю, он не придет.

Д’Армальяк припомнила слова одного спирита, учившего, будто нужно подарить что-нибудь дьяволу, чтобы приобрести его расположение.

– Поступим так, – сказала она.

Первая не заставила себя упрашивать; в этот день она получила письмо от двоюродного брата, который хотел побрататься с нею; она вынула это письмо из портмоне и бросила в огонь.

– Настоящее адское пламя, – заметила на это д’Армальяк.

– О, потому, что письмо было пламенное, – отвечала жертвоприносительница.

– К несчастью, я не могу сжечь любовной записки, – пробормотала ее соседка. Она открыла портмоне и вынула оттуда банковый билет в двадцать франков.