Практически все титулы, обычно перечисляемые при упоминании имени Августа С. Ф. Х. Ван Дузена, были приобретены этим джентльменом в ходе блестящей научной карьеры, и его право носить их никогда не вызывало ни у кого даже малейшего сомнения. Доктор философии, юридических и медицинских наук, член Лондонского королевского общества, он также являлся почетным профессором ряда иностранных научных и учебных заведений, число и названия которых сам не мог вспомнить.
Внешность его была не менее примечательна, чем перечень званий. Худощавый и немного сутулый, с узкими плечами и гладко выбритым бледным лицом – результатом замкнутого и сидячего образа жизни. Придававшие ему слегка зловещее выражение постоянно прищуренные и потому напоминавшие узкие щелки глаза имели водянисто-голубой цвет и были спрятаны за толстыми стеклами очков. Но, пожалуй, его главной отличительной особенностью был лоб, чрезмерно широкий и высокий. Густая копна соломенно-желтых волос дополняла весьма своеобразный вид ученого.
Профессор Ван Дузен, помимо прочих, имел немецкие корни. В течение нескольких поколений его предки занимались научными изысканиями, что как бы предопределило его судьбу, а выдающиеся успехи на данном поприще ему обеспечили собственные интеллектуальные способности. И, прежде всего, незаурядное логическое мышление. По крайней мере, тридцать пять лет из своего почти пятидесятилетнего существования он посвятил доказательству того, что в ряде исключительных случаев общеизвестные догмы не работают и что они могут быть применимы далеко не всегда. По его мнению, ничто не проходит бесследно, и, исходя из данного постулата, он пытался решать различные проблемы, используя при этом всю силу своего разума, отчасти унаследованную от предков. Кстати, стоит отметить, что Ван Дузен носил шляпу восьмого размера. Эта информация нам еще понадобится.
Он был известен в мире под прозвищем Мыслящая Машина, которым его наградили газетчики после одного необычного шахматного турнира, где он продемонстрировал, что незнакомый близко с этой игрой человек мог с помощью логики успешно противостоять чемпиону, посвятившему ее изучению всю жизнь. И это прозвище, пожалуй, лучше характеризовало профессора, чем все обычно перечисляемые вместе с его именем титулы, поскольку он проводил неделю за неделей и месяц за месяцем в уединении в своей крошечной лаборатории, где время от времени рождались интересные идеи, шокировавшие научное сообщество и бурно обсуждаемые на всех континентах.
Мыслящую Машину довольно редко навещали гости. Посетители обычно тоже служили науке, и причиной их появления зачастую являлось желание поспорить со знаменитым ученым и, возможно, самоутвердиться. Двое из таких посетителей, доктор Чарльз Рэнсом и Альфред Филдинг, пришли к нему однажды вечером, чтобы обсудить теорию, суть которой не имеет никакого значения для данной истории.
– Это невозможно, – категорично заявил доктор Рэнсом в ходе разговора.
– Нет ничего невозможного, – возразил Мыслящая Машина столь же резко, впрочем, в своей обычной угрюмой манере. – Разум способен преодолеть любые препятствия. Когда наука безоговорочно признает этот факт, ее развитие резко ускорится.
– А как насчет путешествий по воздуху? – спросил доктор Рэнсом.
– И здесь нет ничего невозможного, – ответил Мыслящая Машина. – Когда-нибудь они станут возможными. Я бы сам приложил к этому руку, но слишком занят.
Доктор Рэнсом сдержанно рассмеялся.
– Я уже слышал от вас нечто подобное, – сказал он. – Но это все пустая болтовня. Разум, конечно, способен на многое, но его возможности ограничены. Есть вещи, неподвластные ему, или, точнее, такие, с которыми не справиться с помощью исключительно лишь мозговой деятельности.
