Вика
В детстве, когда я играла в куклы и представляла, что у них
любовь — я не думала, что когда-нибудь стану бандитской королевой.
И что мои чувства не будут иметь никакого значения. В мире мафии
значение имеют только две вещи: твоя родословная и умение держать
удар.
Мой отец был большим авторитетом и сделал меня единственной
наследницей его прав и обязательств. А постоять за себя я умела
всегда. Вот только… у меня есть Король. И я ему должна
подчиняться.
— Простите, Виктория, — постучались ко мне в гримерку. — Зверь
уже нервничает. Вы обещали присутствовать на финале игры.
— Это не игра, — сказала я, смотря на себя в зеркало.
Подкрашивая контур глаз. — Это просто клетка. В ней дерутся
обезьяны. Зачем мне там присутствовать?
Смотрящий у меня в дверях стоял, не делая ни шагу. Вход в мою
комнату был воспрещен для всех, кроме Зверя. Он мой единственный
законный спутник. Пускай закон и воровской. Соблюдали его все без
исключения — все, кто подчинялся Королю. А это был практически весь
город. Каждый мелкий уголовник знал, кто я такая. И почему на меня
лучше даже не смотреть.
Зверь мог убить за неосторожный взгляд. И это не шутка, не
преувеличение. Он одержим своей собственностью, как голодный жадный
пес. Держащий в пасти сочную кость. Сам разгрызть ее не мог, но и
другим не отдаст. Будет драться до последнего… противника.
— Мне передать, что вы не выйдете?
— А разве так можно?
Я посмотрела на вспотевшее лицо бандита. Басур уже давно меня
знает. И ему прекрасно известен нрав моего кавалера. Он не мог
предъявить ко мне претензий, ведь я неприкасаема. Но принести
хозяину отказ?
— Кхм… мне кажется, — смотрел он в пол, подрагивая черными
бровями, — я думаю, Зверь будет рассержен такой новостью. И…
На прошлой неделе он избил так одного докладчика. Просто потому,
что я не вышла к завтраку. Не хотела его видеть после бурной
ночи.
Ведь ночь была явно не со мной.
— Ладно, не беспокойся. Передай хозяину, я скоро буду. Приду и
посмотрю на эти "игры". Как ему угодно.
Взяв яркие тени, я сделала так, как он любит — нанесла на лицо
боевой раскрас. Зверь любил, чтобы было "красиво". Было ярко, было
сочно — чтобы все вокруг видели, что идет королева. У него были
свои представления о красоте, о преданности, о добре и зле.
О сексе и чувствах.
Зверь для всех был законом в последней инстанции. Он насаживал
свои взгляды всем, на кого имел влияние — от чиновников до
служителей храмов. Все перед ним преклонялись и делали так, как он
скажет, как он решит, как он себе представит будущее города. И я —
не исключение. Все во мне — это он, его слова, его мнение, его
пожелания, его предпочтения. Его вкусы. А есть ли что-то еще —
внутри?
Кто я без него? Существует ли Вика без Зверя?
Я так давно уже не задавала себе этот вопрос, что кажется,
словно никогда. Может, так оно и есть? Я — это придаток Зверя?
Покинув гримерную, я зашагала по коридору. Отбивая шпилькой из
железа. Лаковые сапожки на высоком каблуке, короткая юбка, плотно
облегающая бедра. И такая же честно обволакивающая тело кофта-топик
от пупка до зоны декольте.
Зверю нравится, когда я демонстрирую тело. Так он чувствует себя
счастливым. Ведь все это видят, но делают вид, словно отвернуты в
другую сторону. Это подслащало ощущения, делало их острыми. Он
чувствовал зависть и желание вокруг. Все меня хотели, но не могли
получить. Ведь это табу — для любого, кто вхож в круг жиганов.
— БЕЙ! БЕЙ! БЕЙ!
В главном зале стоял гул из голосов болельщиков — все, кто
сделал ставки и хотели выиграть, болели за "правильного" бойца. Он
должен был выиграть и принести азартным людям удовлетворение.
— ДОБЕЙ ЕГО! ДОБЕЙ ЖЕ!
Я в сторону клетки даже не смотрела.
