Пролог
Девушка, еще не взрослая, но уже и не ребёнок, неспеша шла по выжженной земле. Из одежды на ней было старое потрепанное тряпье, которое когда-то можно было назвать стильными майкой и шортами. Сейчас же эти лохмотья едва годились для носки, но выбора особо не было.
«Хоть без одежды ходи. Все равно никто не увидит», – каждый божий день думала про себя девушка и шла вперед.
Тело было изуродовано шрамами, едва виднеющимися из-за слоя грязи. Удивительно, как она ещё не подхватила инфекцию.
«Не удивлюсь, если уже подхватила какую-то фигню», – обрабатывая раны, какими-то непонятными и чудом уцелевшими средствами, шипела девушка.
Кажется, раньше она скрывала свой светло-русый цвет за слоем черной краски с цветными прядями. Подростковый бунт, спрятанный за отговорками об индивидуальности и знакомый многим.
Сейчас волосы отрасли, обретая свой прежний цвет, однако выглядели они засаленными, с кусочками в них грязи, веток и прочих природных благ, были растрепаны и лениво развевались по ветру.
«Если эти жалкие пятисекундные дуновения в час вообще можно назвать ветром», – уныло бубнила она себе под нос, ощущая всё тот же запах затхлости и духоты, вперемешку с дымом.
И продолжала идти.
Вперед.
«Но зачем ты идешь?» – молвил всё чаще и чаще голос в голове.
Она отмахивалась и продолжала путь, сваливая навязчивый голос на усталость. А уставшей она была постоянно в последнии недели и голос был постоянным гостем в её мыслях.
Но вот наступил тот день, когда на горизонте не оказалось разваленного городка. Это тот день, когда, как говорится, «все плохо».
«Блинская жизнь», – устало пробурчала девушка, поняв, что припасенная бутылка с водой была опустошена ещё вчера.
Истощение, усталость, голод, раны.
«Всё это давало о себе знать и раньше, но сегодня особенный день!» – ликовал голос.
Она едва могла поднять ноги, поэтому шла вперед волоча ими по земле и оставляя после себя след похожий на лыжи. Только вот никто не пойдет за ней по этому следу.
«Жаль».
«Действительно, зачем?»
«Почему я здесь?»
Мысли смешались. Голос тоже смешался с разумом девушки, проникая в её страхи и желания, и вещая оттуда свои идеи. Безумные идеи. Но не столь же безумные, как ситуация, в которой она оказалась. Не столь безумные, как этот слетевший с катушек мир.
«Сколько можно продолжать?»
Наверное, с каждым хоть раз бывало такое. Полная потерянность. Когда не знаешь куда идти. Толком не помнишь откуда пришел. Но идешь. Просто потому что ноги сами несут тебя вперед.
Ровно до тех пор пока ты не падаешь на землю.
Обездвиженный. Потерянный. Позабытый всем миром.
А голос просит сдаться, настойчиво шепча на ухо лживые слова о том, что так будет правильней.
Девушка никогда не была сторонником веры, будь то христианство, с его идеей о покаянии и вознаграждении Миссией, или буддизм, со своими идеями о перерождении в следующей жизни. Поэтому, когда голос сказал ей расслабиться и получать кайф от смерти, она послала его куда подальше и поползла вперёд.
– Я не для того выжила, чтобы подохнуть и сдаться, – подбадривала себя она, таща своё израненное и истощенное тело руками вперёд, к выступу.
Обычно эти реплики срабатывали. Не в первый раз она падает без сил. Не впервые у неё заканчивается вода. Не впервые накатывают мысли о том, чтобы это все закончить, просто потому что иногда устаёшь выживать и жить. Особенно, если в мире не осталось ничего.
Но сегодня это все случилось одновременно. И не то, чтобы она не хотела бы все закончить прямо здесь и сейчас… Просто девушка с рождения была упрямей, чем кто-либо другой.
«Желание жить похвально, но не стоит забывать о безопасности», – нравоучительно пролепетал голос и затих.
В следующую секунду послышался сомнительный звук из-под земли. Мгновение, и твердая опора начинает уходить куда-то вниз, а вместе с ней в бездну падает девушка.
