Imagine Dragons — Polaroid;
Haim — Falling;
Grouplove — Let Me In;
Nickelback — What Are You Waiting For.
Снаружи было холодно, сыро, неприятно. Люди, которые шли по
улице, непроизвольно ёжились, стараясь укутаться теплее в свои
лёгкие куртки и жакеты. У каких-то счастливчиков в руках были
зонты, спасавшие их от неожиданного дождя, обрушившегося на
город.
В классе же наоборот было тепло, даже немного душно. Профессор
Андервуд нарочно не открывал окна, чтобы в помещение не попали
капли воды. Но этот дождь заполонил весь мой разум. Скажу честно, я
не любила такую погоду, не любила искренне, да так, что почти
ненавидела. Каждый раз, когда начинался дождь, я сразу же искала
какое-нибудь уютное место, чтобы сесть туда, укрыться пледом и
притвориться, что этого явления природы нет и в помине. Но это дома
— на улице же я бежала, что есть сил, до собственного дома или
ближайшего дома друга, чтобы переждать непогоду там. Я всячески
пыталась избегать дождя, как можно из этого понять. Ничто не могло
объяснить мою нелюбовь к нему, даже я сама.
Только сегодня, кажется, был особенный день: я сидела за партой,
не обращая абсолютно никакого внимания на учителя и не отрываясь,
смотрела, как по стеклу стекали капли воды, пытаясь догнать друг
друга. Завороженная этим зрелищем, словно бы видевшая дождь в
первый раз, я дёрнулась, когда голос учителя разрушил все мои
мысли, так резко ворвавшись в моё сознание.
— Мисс Осборн, я обращаюсь к вам! — я поймала на себе взгляд
профессора Андервуда, учителя алгебры. Моментально я потупилась,
устремив взгляд на парту и притворившись, что увлечена работой в
классе.
— Извините, — приглушённо прозвучал мой голос, словно меня
застали за чем-то неприличным.
— Я просил вас подойти к доске и решить уравнение, — не смея
поднять глаза на учителя, я услышала его голос. Переборов в себе
желание спрятаться под парту, я, молча, подошла к мистеру
Андервуду, взяла мел из его рук и принялась писать на доске
решение. Две-три минуты, и довольно сложный пример уже не казался
таким сложным, а рядом красовался ответ.
После нескольких секунд тишины пожилой профессор произнёс,
кивнув мне как-то рассеянно:
— М-да, молодец, садитесь, — услышав заветные слова, я поспешила
вернуться за свою парту, чтобы дождаться окончания урока. К
счастью, он был последним.
Только не успела я достигнуть своего места, как привычную тишину
прорезал звонок, означавший, что все были свободны. Вперёд! Сигнал
к отступлению был дан, и одноклассники, даже не услышав домашнего
задания, стали лихорадочно засовывать учебники в свои рюкзаки. Я не
отставала, но не спешила слишком сильно. А зря.
— Мисс Осборн, останьтесь, пожалуйста, — ещё не успев выйти из
кабинета, я была остановлена голосом учителя. Я еле слышно
вздохнула и незаметно закатила карие глаза. Мои одноклассники, тем
временем, успели смыться. Застегнув молнию рюкзака, я подошла к
первой парте, желая услышать, что же от меня хотел учитель.
— Кхм, Мод, хотел поинтересоваться, в чём же дело? Успеваемость
падает! — мистер Андервуд по-театральному взмахнул руками, а я тут
же ответила, даже не задумавшись:
— Сейчас же конец года, домашнего задания очень много. Я просто
не успеваю, но я подтянусь. Честно, — пообещала я своему учителю,
хотя на деле не придала этому особого значения. Я нетерпеливо
топталась на месте, и мистер Андервуд, вероятно, это заметил,
поэтому вздохнул и продолжил:
— Хорошо, Мод, я не буду больше тебя задерживать. Но! — честное
слово, в этот момент я уже хотела убежать из кабинета, пока меня
вновь не остановили. — Но я, правда, надеюсь, что ты сдержишь своё
обещание, — он смерил меня серьёзным взглядом, хотя это была
напускная серьёзность — мистер Андервуд считал меня одной из лучших
его учениц. Жаль, я не преуспевала так же, как и на алгебре, по
физкультуре или литературе, например.
