Ненавижу, когда кто-то читает вслух. А когда читает по слогам – тем более. Одна из воспитанниц, с трудом продираясь через незнакомые письмена, зачитывала заритовскую версию войны на юге, а остальные следили за рассказом по книге. Большинство девушек уже потеряли нить повествования и откровенно скучали, а я все же водила пальцем по бумаге и даже демонстрировала заинтересованный вид, но на самом деле мыслями витала далеко от пансиона, его обитателей и тем более истории княжества Зарит. Эту книгу я прочитала еще год назад и забыть не успела, зато письмо от управляющего моим родным поместьем мучило уже сейчас. Прямо перед занятием мне отдала его наставница, но выразила надежду, что послание будет прочитано в свободное время. Я никогда не нарушала правила, не собиралась делать этого и теперь, но душа была не на месте.
– Девушки, спешу сообщить вам радостную новость, – наставница Ихель смерила нас равнодушным взглядом рыбьих глаз. Воспитанницы настороженно подняли глаза вверх, а Хельга, которую вообще-то прервали, так и вовсе книгу захлопнула. – Младший брат императора Радона II решил жениться, и императорский двор устраивает смотрины.
Воспитанницы молча смотрели на наставницу, не понимая, при чем тут они, и Ихель, выдержав серьезную паузу, сочла нужным сообщить:
– И воспитанницы старшего класса нашего пансиона участвуют в смотринах.
Кто-то радостно взвизгнул, кто-то расхохотался и сразу же умолк, испугавшись наказания, а кто-то принялся что-то шептать подругам. Я сделала вид, что озвученное меня не касается: смотрины и тем более замужество в мои планы не входило в предыдущие пять минут и, скорее всего, не войдет еще в ближайшие пять лет.
Наставница Ихель всегда была умным человеком и понимала, что приподнятые плечи девушек, загоревшиеся глаза и растянутые в улыбках губы являются тем самым знаком, который демонстрирует неспособность учиться. Она собрала в одну стопку классный журнал и учебники и направилась к двери:
– Надеюсь на ваше благоразумие, девушки. До обеда у вас есть время обсудить известие между собой. В обед же всем будет разъяснен порядок проведения смотрин. Таким образом, вечером я не желаю ничего слышать о ваших надеждах, чаяниях и планах на великого герцога. Уверяю, император и его семья более всего ценят в девушках об–ра–зо–ван–ность!
Ихель многозначительно задрала палец, указывая им вверх, где, по ее мнению, находилась муза обучения. Я сидела, сложив руки на столе, и старалась не шевелиться: наставница-то более всего ценит в воспитанницах благоразумие. На свадьбу с герцогом мне надеяться не приходится, так что после смотрин я вернусь сюда, и все отклонения от идеала мне-то уж точно припомнят.
– А образованными, думая о мужчинах, вам не стать!
С такими словами наставница покинула класс, и он тут же взорвался восторженными воплями. Девушки выдавали слишком много эмоций, пытаясь докричаться до других: сразу же принялись обсуждать наряды, которые они наденут на презентацию великому герцогу, и каждая, естественно, считала, что достойна примкнуть к семье императора. По опыту я знала, что подруги такие речи долго терпеть не будут и вполне возможна драка, а потому поднялась со своего места и покинула класс.
Коридор был пуст. Я подошла к окну и замерла на несколько минут, рассматривая двор. Затянувшаяся зима превратила газон и широкие клумбы в помесь грязи и снега, а высокие изогнутые деревья, на которых уже должны были выглянуть почки, казались мертвыми. Зрелище довольно удручающее, но меня оно радовало. Серый камень и всегда одинаковый вид из окна, дополняющийся только изменением времени года, являлся гарантией моего покоя, нарушать который я не стремилась.
