– Заберите меня! Господи, ангелы, святые! Меня заберите! Только пусть она живёт! Прошу вас, умоляю!
Высокий мужчина, не в силах остановиться, ходил из угла в угол небольшого помещения приёмного покоя больницы. Просто стоять и ждать ответа было невыносимо больно.
– Пожалуйста, пожалуйста, прошу! Пусть она живёт! – шептал не переставая.
Время, словно резиновое, лениво и как будто нарочито медленно отсчитывало секунды.
– Ещё идут реанимационные действия, – сочувствующе вздохнула медсестра, – ждите.
И он ждал, молясь и взывая ко всем известным силам.
– Пойдёмте в кабинет. – Минут через десять возле двери показалась пара молодых врачей и по кивку медсестры в сторону мужчины подошла к нему.
– Что с ней? – дрожащим голосом спросил он, как только сзади закрылась дверь.
– Чуть позже скажу, а сейчас давайте по порядку. Чем она болела?
Взрослая дочь, прилетевшая буквально за несколько минут до появления врачей, принялась называть диагноз.
– Она жива??? Скажите!!! – полным боли голосом спросил мужчина, умоляюще глядя на врача. Тот отвёл взгляд в сторону:
– В 17:59 зафиксирована смерть. Реанимационные мероприятия ни к чему не привели.
– Меня!!! Почему не меня? – разрыдался мужчина, прикрыв лицо руками. – Почему ты забрал не меня??? Ты должен был забрать меня вместо неё!
– Старый дурак, – сидящий на плече бесёнок лениво зевнул, – кто первый, того и тапки. Раньше надо было клюшкой махать.
– Ещё слово, и я тебе рога на копыта натяну. – Ангелочек с другого плеча погрозил кулаком бесёнку.
– А что такого? – сморщился тот. – Как будто я первый начал.
Наталья нормально не спала несколько дней, сложная операция на сердце у мужа, внезапная смерть мамы, парализованный отец. Всё свалилось в одночасье на её хрупкие плечи. К тому же дети, дом, за которыми также нужен уход. Целый день словно в тумане она металась, собирая справки, бумаги для похорон, попутно успев заехать к отцу, которому так и не решилась сказать правду:
– Мама ещё в больнице.
– Пусть позвонит, как сможет, – прохрипел тот уголком рта.
– Хорошо.
Накормив отца и сменив ему памперс, она помчалась в больницу к мужу, которого только недавно перевели из реанимации.
– Как ты?
– Нормально, солнышко, слабость только большая, до туалета полчаса шёл, а до него вон руку протяни – и всё. Ничего, не переживай, я сильный, выкарабкаюсь.
Немного поговорив, она тоже не решилась сказать мужу о маме, боясь его слабого состояния.
– Операция была сложной, – сказал хирург, пригласив её в кабинет. – Пришлось импровизировать буквально на ходу, аорта оказалась слишком раздутой, не могли подобрать нужный протез, пришлось ушивать сердце.
– Но всё прошло хорошо? – с надеждой спросила она.
– Мы своё дело сделали, – развёл руками врач. – Дальше остаётся уповать на него самого и Господа Бога.
– Сынок, ты покушал? – Она торопливо шла в сторону лифта, держа телефон возле уха.
– Да, мама. А ты скоро приедешь?
– Через пару часиков, почитай пока книгу.
– А можно я в компьютер поиграю?
– Хорошо, сынок, только недолго. Скажи Насте, что я разрешила тебе посидеть полчаса.
Вымотавшаяся, уставшая до предела, вечером она рухнула в кровать, впереди ждал очередной тяжёлый день, и надо хоть немного отдохнуть.
Это случилось в середине ночи, где-то между сном и реальностью, в тот самый момент образовавшейся тонкой грани между мирами, когда человек может видеть то, что не может в обычной жизни.
Почуяв тонкое дуновение ветра, Наталья открыла глаза и испуганно вдохнула, рядом с кроватью стояла фигура в чёрном широком балахоне, словно привидение из старых фильмов.
Своим видом она не только внушала непонятный сковывающий страх, но и несла в себе атмосферу мощного трагического спокойствия, вызывавшую сильный трепет. Закрыв рот ладошкой, чтобы не закричать от страха и случайно не разбудить детей, Наталья с расширенными от ужаса глазами смотрела на незнакомца, пытаясь рассмотреть его лицо в темноте опущенного низко капюшона.
