Качу на велосипеде вдоль берега заросшей камышами реки. Солнце едва-едва коснулось зеленеющих очертаний меловых гор. Тепло. Мошкара весело толпится в воздухе, танцует под невидимую музыку весны. Улыбка никак не хочет сползать с лица. Так и еду ненормально и самодовольно улыбаясь, пьянея от густоты тягучих запахов весны.
Для меня весна – как глоток свежего воздуха, моё самое благодатное время. Особенно этот момент, как сегодня.
Вербы, подобно кудрявым папахам, разбросаны по всему берегу. Листочки на них еще не больше ноготка. Но это вот тот самый, едва уловимый момент, когда душа начинает петь, робко, но уверенно, заполняясь безграничным счастьем. Терновник в белоснежном цвету опьяняет и дарит такое наслаждение, какое не дает ни одно вино. А позади него – черемуха и дикая яблоня только-только начали распускаться.
И запахи смешиваются, пляшут по всему пригорку, перетекают к реки, напитывая речной воздух непередаваемым ароматом, который хочется закупорить в бутылку и испить ненастной осенью, чтобы вновь опьянеть и глупо улыбаться от распирающего счастья, от того, что это все есть вот именно сейчас, в этот момент.
Желтый куст смородины раскинулся по обе стороны дороги, словно призывая путника окунуться в него, как в липкий мед. И я с радостью поддаюсь его призыву. Голова кружится и смех рвется наружу. Это такое счастье, которое невозможно ни с чем сравнить. Ну, казалось бы, что здесь такого – кусты как кусты. Но смородина не кончается, и ты будто попадаешь в сети, из которых сложно выбраться лишь потому что тебе это в радость. И этот запах тянется и тянется за тобой, обвиваясь золотыми нитями и поднимая тебя в невесомость.
Наконец, дорога упирается в железнодорожную насыпь, где блестящие в последних лучах солнца рельсы, выводят дорогу на огромный чугунный мост. Это мое самое любимое место.
Припрятав велик в кустах, тороплюсь на мост. Отсчитав четыре пролета, добираюсь до самой середины, где по лестнице взбираюсь на самый верх.
И вот оно. Настоящее чудо! Тот самый момент…
Солнце только перевалилось через горы и последний мягкий розовый свет проливается над миром, очарованным красотой весны и опьяненным ею, как и я. Вечерние звуки сливаются в мирный плеск волн, и ты уже не понимаешь, есть ли звук или нет, кажется, что звенит в ушах или это только кажется. И ты очарован этим.
На одном берегу вечерний город опутан не только паутиной огней, но и сладостными нитями цветущего мира. Это тот самый момент, ради которого можно бросить все и раствориться в этом мгновенье, перестав чувствовать себя и плыть, плыть, плыть…
А на другом берегу – поднимающийся по склону весенний лес, изумрудно зеленый, свежий, сочный…
И все-таки весна действительно благодатное, ни с чем не сравнимое время. Душа оживает, перерождается и готова жить заново. Впитывая в себя запахи терновника, смородины, диких яблонь и черемухи, насыщаешься той самой радостью и окрыленностью, которая заполняет все раны хрупкой души. И разве этот самый момент не рай? Для меня весна – самое благодатное время, мой рай.
Нет больше ни страха, ни боли, ни обид. Душа вновь летит окрыленной в гармонии с засыпающим миром. Наползающий в низины туман, легкой слоеной дымкой зависает над деревьями. Это тоже тот самый момент. И именно в этот момент пролетает неясыть. Беззвучной тенью скользит над берегом и растворяется в наползающих сумерках.
Со станции прохладный женский голос говорит об отбытии товарного поезда и раздавшийся гудок совпадает с красной вспышкой семафора в сотне метров от моста. Сейчас выйдет сторож, который живет в плавучем доме и проверит нет ли кого на путях на мосту. Свет фонарика скользнет и остановится на мне. Но меня он уже сто лет как знает. А когда проедет поезд, он придет ко мне с термосом чая и оббитой кружкой. В нужный, в тот самый момент.
