4 года назад
Для женщины в жизни самое главное принадлежать. Вас всю
жизнь будут убеждать в обратном. Прошу, не слушайте дураков.
Женщина мечтает принадлежать и это ее высшая цель. Все ее
существование сводиться к этому. Вы будете страдать только от
непринадлежности, от того, что вами никто не будет обладать.
Я любила летать всегда, это ощущение взлета всегда захватывает
дух и заставляет твой мозг думать чуть по-другому, когда вы отдаете
контроль за свою жизнь пилоту, есть время подумать о чем-то правда
важном. А больше всего я любила летать с ним, смотреть как он
работает в этот момент или заниматься сексом в самолете. Я четко
помню тот момент, когда решила быть с ним, помню как тогда мы
улетели в Европу и прекрасные дни в Катании. И если бы сейчас у
меня кто-то спросил "поступила бы я иначе зная, что все так
закончится?", я бы ответила - нет. После первого взгляда глаза в
глаза было понятно, что этого не может не быть. Я бы отдала всю
жизнь, ради времени с ним, но я не знала, что оно так быстро
закончится и что я отдам за это больше чем свою жизнь, я буду
платить ежедневно болью.
Больше всего я любила отдавать контроль ему, подчиняться
полностью и беспрекословно или наоборот устраивать дни/недели
бунтарства, показывая свой характер.
О чем я жалею? Только о последних сутках, когда сказала ему о
том, что не хочу ребенка от него, о том, что он мне противен, о
том, что тогда видя его в последний раз сделала ему больнее всего
на свете. Но правда в том, что сейчас я была бы рада любой ниточке,
которая напоминала бы мне о нем. Месяц на больничной койке заставил
меня многое переосмыслить, я любила его, как в жизни любят только
раз. Знала кто он и уже тогда принимала его таким, какой он есть со
всеми его ужасными поступками, со всеми шрамами и этой уродливой
любовью.
Говорят, что девочки выбирают мужчин похожих на своего отца, а
он был его копией. Папа, я вытерла одинокую слезу.
- Как думаешь, мы сможем вернуться когда-нибудь? Я хочу к
родителям, - спросила Руслана.
- Не думаю Мира, твой отец в очень тяжелом состоянии, если он
очнется то найдет тебя тогда, когда это будет нужно и безопасно, -
коротко ответил Руслан.
Я прекрасно понимаю, что отец может не выбраться из комы, прошло
два месяца. Корю себя за то что не могу в такую трудную минуту
находиться рядом с мамой, поддерживать ее, а больше всего мне
больно от того, что она думает, что я мертва и вынуждена была меня
похоронить в одиночку.
- Мама, я хочу к маме, - руки дрожат, ком подкатывает к горлу
вместе со слезами накопившимися в тяжелых веках..
- Или ты сейчас успокаиваешься или я вкалываю тебе транк,
выбирай. Ты должна понять, девочка, что они убьют тебя как только
ты появишься и это не самое плохое, что может произойти. Я понимаю,
что ты только неделю как пришла в себя, но пойми Слав, мир, который
был у тебя до сегодня - этого мира больше нет и тебя могло бы не
быть, а ты здесь, целая, красивая и почти здоровая, - холодно
закончил он, беря в руки газету.
- Спасибо, я успокоюсь, - коротко ответила, последовав его
примеру.
Долгий перелет эконом классом со всеми регистрациями, дорога в
такси, чтобы оказаться в тихом красивейшем районе Милана.
Мы вошли в огромную светлую квартиру. В этой квартире я никогда
не была. Руслан шел сзади и катил маленький чемодан, в котором были
все мои вещи нажитые за семь дней у Волка в особняке. В этой
квартире уютно, не холодно, огромный холл, гостиная соединена с
кухней и еще терраса с небольшим садом, а на нее выходят конечно же
панорамные окна-двери и слезы снова подступили, ничего здесь не
напоминает о нем.
- Здесь очень красиво, - подошла к окнам, - что нам теперь
делать Рус?
