Веста шла мимо приоткрытой двери и
краем уха услышала, как упомянули ее имя.
Подслушивать, конечно, плохо —
это она знала с детства, но любопытство перевесило.
Веста прильнула к стене рядом с
дверью, придержав подол свадебного платья.
Не удержалась еще и потому, что
узнала голос своего жениха.
Всего несколько дней, и она станет
женой. Любимой женой мужчины, которого полюбила, еще будучи
подростком.
А сегодня состоялась репетиция, и
невеста как раз шла в выделенную ей комнату, чтобы снять свадебное
платье. Конечно же, не то, в котором будет на самой церемонии, ведь
его жених видеть не должен.
А будущий муж тем временем продолжал
разговаривать с кем-то. Судя по отсутствию второго голоса, общался
по телефону.
— Скорее бы уже эта свадьба.
Веста широко улыбнулась: любимый
тоже с нетерпением ждал этого дня!
— Знаю, милая, мне тоже осточертели
жалкие батины подачки. Еще несколько дней, и всё.
Сердце Весты пропустило пару ударов,
а потом понеслось вскачь. Улыбка тут же сошла с лица. Милая? Какая
еще милая? Милая — это она! Милая, сладкая, солнышко,
любимая...
— Да, вечером приеду обязательно.
Да, тоже соскучился. Хотя стой, сегодня с Вестой вечером
встретиться должен...
Кровь схлынула с лица невесты.
Соскучился?
Она с силой потрясла головой.
Запустила тонкие пальцы в волосы, не обращая внимания на то, что
взъерошила идеально уложенные каштановые пряди. Надеялась, что всё
это — слуховые галлюцинации, что жених всё объяснит, или что
это и вовсе какая-то глупая штука, нелепый розыгрыш.
Но Прохор продолжал разговор с
невидимой собеседницей.
— Ладно, ладно, отмажусь. Ты же
знаешь, мне только ты нужна, а она лишь способ наконец-то
получить деньги отца.
Деньги? Какие деньги? Он же и так
богат... Невеста ничего не понимала.
В висках тут же бешено застучала
кровь, а в горле пересохло. Большие карие глаза Весты заполнились
слезами.
— Да не сплю я с ней, сколько раз
повторять, на фиг мне такое бревно в постели?
— ...
— Анжела, хватит уже истерить, меня
всего-то пару дней не было. Свадебные вопросы решал. Они сами
собой, знаешь ли, не решаются!
Перед глазами Весты тут же всплыла
картинка.
Сегодняшнее утро, она щурится от
удовольствия, ведь проснулась в одной постели с любимым. Ее голова
лежит у него на плече, и он шепчет на ухо какие-то нежности. По ее
шее бегут мурашки, она нежно перебирает пальчиками волоски на груди
любимого. А потом вскакивает и мчится на его кухню, чтобы
приготовить завтрак и принести ему в постель.
Картинка растворилась, оставив после
себя горький привкус боли.
Получается, этой ночью было не
бревно. И прошлой ночью тоже. А вот позапрошлой он «работал
допоздна». Она как дура ему готовила, ублажала в постели, делилась
сокровенным, строила планы и давала имена будущим детям. Да,
большим опытом в постели Веста похвастаться не могла, поскольку
Прохор был ее первым и единственным мужчиной, но... бревно?
Он же сам говорил: «Я счастлив, что
первый у тебя, спасибо за это. Ты лучшая и самая нежная! Мне так
повезло с тобой!»
А тут вон оно что...
— Да не будет она нам мешать, я всё
продумал.
— Мешать? — беззвучно
прошептала Веста и подумала: «Получается, я — лишь помеха для
него?»
Слезы текли по щекам. Земля под
ногами покрылась трещинами, а потом разверзлась, и вся ее
размеренная и привычная жизнь рухнула в пропасть.
Прохор же продолжал успокаивать
девушку на том конце провода, называя ее так, как называл саму
Весту. А та словно приросла к полу и складывала один к одному.
Так вот она, значит, кто для него.
«Свадебные вопросы», «помеха», «бревно» и «способ получить деньги».
В мыслях крутилось: «Не верю, неправда, этого не может быть!»
Веста всхлипнула, но Прохор так
увлекся разговором, что ничего не услышал.
