Поганый, поганый день. И самое поганое в нем то, что я с обеда
мечтал надраться так, чтобы забыть, как выгляжу. Если бы только не
работа, которую кто-то должен выполнять.
Устало откидываюсь в кресле, потирая глаза. Ладно, чего уж
теперь, все равно рабочий день давно закончился. А я надрался.
Точнее, ещё надираюсь. Самое время отправиться на вечеринку и
продолжить.
Закрыв кабинет, спускаюсь к выходу, но заворачиваю на пост
охраны.
— Привет, биг босс, – встречает меня Витя, начальник охраны. Он
сидит за столом перед камерами, так что я логично удивляюсь.
— Я думал, ты сегодня отдыхаешь, – имею в виду эту дебильную
вечеринку, которую придумали маркетологи, считая сие хорошим ходом
для раскрутки отеля.
— Отдыхаю, – кивает он, – Саня позвал на пульт, говорит,
любопытная картинка.
Мысленно матерюсь. На черта я только решил сюда заглянуть?
Вечное желание все контролировать.
— Что там? – подхожу к нему, опираясь на спинку кресла, смотрю
на экраны.
Основное веселье проходит на площадке у бассейна, оно и понятно,
там вода, лежаки, бар и шведский стол. Несмотря на то, что цена на
вход очень высокая, а вечеринка по сути закрытая, чтобы избежать
всякой шушеры в отеле высокого класса, народу все равно много.
Но Витя указывает на другую камеру, в дальнем углу за отелем.
Нахмурившись, приглядываюсь, но толком ничего не вижу.
— Саня сказал, кто-то трется с той стороны уже минут
пятнадцать.
Я усмехаюсь.
— Ну и пусть трутся, через трехметровый забор они вряд ли
перелезут.
Витя неопределенно качает головой.
— Там участок решетки за кипарисами, в принципе тощий подросток
может пролезть при желании.
— Ты шутишь? – смотрю скептически, но Витя, хмыкнув, тычет
пальцем в экран. Перевожу туда взгляд. Из-за кипарисов появляется
аляпистое пятно.
— Точно девчонка, – кивает Витя, а я только диву даюсь.
— Неужели реально через решетку пролезла?
— Ну а как еще. Сейчас пошлю ребят, пусть выведут ее отсюда, все
разъяснив.
— Погоди, – я останавливаю руку, которой он тянется к телефону.
Витя смотрит с удивлением. Да я и сам бы, наверное, удивился такому
решению, только уже достаточно пьян, потому и повинуюсь пришедшей в
голову мысли.
— Пусть девчонка порадуется жизни, отправь кого-нибудь из ребят,
чтобы присмотрели за ней на случай экстренной ситуации. Ну и если
она несовершеннолетняя, тогда выставите из отеля.
Витя только качает головой, но возражений не произносит. Я с
насмешкой наблюдаю, как пятно отвратительно яркого цвета движется в
сторону бассейна. Что ж, может, у нее тоже был поганый день.
Настя
— Что-то я сомневаюсь, – говорю я, держась руками за решетку и
всматриваясь в пространство между кипарисами, растущими за ней.
Анька устало вздыхает.
— Все будет нормально, там такая прорва народу, что на тебя даже
никто не обратит внимания. Надыбаешь еды и возвращайся обратно.
Бросив неуверенный взгляд на подругу, снова смотрю на кипарисы.
Хорошо Аньке говорить – это не она собирается пробираться на
территорию отеля. А главное, и не поспоришь, кому идти, подруга
хоть и не полная, но точно не пролезет между прутьями решетки. И
почему я такая худая?
«Еще несколько дней, и вообще ноги откинешь», – наставительно
бормочет внутренний голос, а желудок, подтверждая его слова,
начинает урчать.
— Ладно, – вздыхаю я, – только если что, ты меня спасешь.
Анька ответственно кивает, не уточняя, каким образом будет мое
спасение проходить. Ладно, это я, можно сказать, для собственного
успокоения. В последний раз вглядевшись сквозь кипарисы, встаю
боком и просовываю между решеток ногу, за ней плечо, грудь немного
сдавливает, но все же, протиснувшись вперед, я оказываюсь по ту
сторону.
